Новая Шахматория Семена Губницкого: Мой скромный вклад в шахматы: Интервью, воспоминания, статьи, очерки 

ХАРЬКОВ и ПЕТЕРБУРГ:

пересечения шахматных судеб

1759

    В авторитетном издании "Шахматы. Энциклопедический словарь" в статье "Украина" указано: "Интерес к шахматам в XVII—XVIII веках проявляли [...] поэт и философ Г. Сковорода (1722—1794)".

    Как известно, Григорий Сковорода некоторое время жил в Петербурге. Немало лет он прожил в городе Харькове и в Харьковской губернии. В 1759 году Сковорода приступил к преподаванию в харьковском Коллегиуме. Учитывая образ его жизни и сферу деятельности в этот период, вполне логично предположить, что, "проявляя интерес к шахматам", в указанном году Сковорода сыграл в нашем городе несколько партий.

    Не стремясь превратить знаменитого украинского поэта и философа в известного шахматиста, но желая документально подтвердить отношение Сковороды к шахматам, ограничимся цитатой из произведения "Разговор о старости" (Г. Сковорода. Повнэ зибрання творив, т. 2, 1973, с. 178—201): "Пущай же для молодых военные уборы, лошади, ружья, копьи, пущай реки преплавают, взапуски бегают, а для нас, стариков, из многих своих игор оставлят шахматы да картиожную игру, и то если захотят, потому что старость и без сего может жить щасливо".

1850

    Андрей Кронеберг (1814—1855) — сын ректора Харьковского университета, известный в свое время литератор и переводчик (в том числе Шекспира и Гете), автор латинского лексикона, лучший шахматист Харькова. В середине XIX века он был известен в России как сильный шахматист-практик, знаток шахматной теории, переводчик статей А. Петрова по теории дебютов для зарубежной печати.

    В конце 1840-х годов харьковчанин Кронеберг несколько лет подолгу жил в Петербурге, где неоднократно играл с Янишем, Шумовым и другими сильными шахматистами столицы.

    В статье В. Нейштадта "Разговор об истории шахмат" (1952) есть такое упоминание: "С 1849 по 1851 годы Шумов непрерывно играл по переписке с Киреевским (Москва) и Кронебергом (Харьков)". А вот строки из письма (14.12.1850) Шумова Киреевскому: "Ныне у меня по субботам бывают шахматные собрания, вчера играли на трех столах и еще оставались резервы, недоставало только Вас да Кронеберга, о чем мы искренне сожалели".

    Кронеберг автор теоретического исследования, посвященного популярному в то время варианту королевского гамбита (гамбиту коня). Эта работа была опубликована посмертно в берлинском шахматном журнале (Heinrich Croneberg's Schachnachlass, "Deutsche Schachzeitung", 1861).

    В 1850 году в петербургском журнале "Современник" был напечатан его историко-литературный очерк "Шахматы", в котором автор осветил историю шахмат от эпохи Возрождения до середины XIX века. В нем Кронеберг размышляет о связи шахмат с историей цивилизации, о пользе для человека шахматной игры, которая вступает "отчасти в область искусства, потому что она допускает вдохновение и творчество".

    Приводим три раритетные партии Кронеберга. В первой из этих партий литератору оппонировала титулованная особа и притом генерал-губернатор Харькова (в 1840—1846 годах). Во второй партии его соперником был К. Яниш — математик и выдающийся российский шахматист, а в третьей — генерал-штаб-доктор российского флота.

    Кронеберг — князь Долгоруков

    1. e4 e5 2. f4 ef 3. Bc4 g5 4. Nf3 Bg7 5. 0-0 d6 6. d4 Be6 7. Bb5 c6 8. d5 Bd5 9. Qd5 Qb6 10. Kh1 Qb5 11. Qb5 cb 12. Ng5 h6 13. Nh3 Be5 14. Nf4 Nf6 15. Nd5 Nd5 16. ed Nd7 17. Na3 a6 18. c3 0-0-0 19. Nc2 f6 20. Bd2 Nb6 21. Ne3 Nc4 22. Nc4 bc 23. a4 Kd7 24. a5 Rc8 25. Bf4 Rc5 26. Be5 fe 27. Ra4 Rd5 28. Rc4 Ra5 29. h3 Rb5 30. b4 a5 31. ba Ra5 32. Rf7 Ke6 33. Rb7 Rg8 34. Rb6 Ra1 35. Kh2 Ra2 36. Rg4 Rg4 37. hg Rc2 38. Rc6 Kd7 39. Rc4 d5 40. Rc5 Kd6 41. Rc8 Rd2 42. Rh8 e4 43. Rh6 Ke5 44. g5 Rd3 45. Rc6 e3 46. g6 e2 47. g7 e1Q 48. Re6! Ke6 49. g8Q Kf6 50. Qh8 Kg5 51. Qg7 Kf4 52. Qh6 Ke5 53. Qg5 Kd6 54. Qd8 Kc5 55. Qc7 Kb5 56. Qb7 Kc5 1/2:1/2.

    Кронеберг — Яниш

    1. e4 e5 2. f4 ef 3. Nf3 g5 4. Bc4 g4 5. d4 gf 6. Qf3 d6 7. Bf4 Qf6 8. Nc3 Bh6 9. Nd5 Qd4 10. Nc7 Kd8 11. Rd1 Qc4 12. Rd6 Bd7 13. Na8 Bf4 14. Qf4 Ne7 15. Rd3 Na6 16. 0-0 Qc5 17. Kh1 Ng6 18. Qf7 Qe7 19. Qd5 Kc8 20. Rc3 Kb8 21. Rf7 Bc6 22. Re7 Bd5 23. Nc7 Ne7

24. Na6 ba 25. ed Nd5 26. Rb3? Kc7 27. g4 Re8 28. c4 Ne3 29. h3 Kc6 30. Rc3 Nd1 31. Rc2 Rf8 32. b3 Rf2 33. Rf2 Nf2 34. Kg2 Nd3

35. Kf3 Kd6 36. a3 a5 37. h4 Nc1 38. b4 ab 39. ab Nd3 40. b5 Ne5 41. Kf4 Nc4 42. Kg5 Ne5 43. Kf5 Nf3 44. h5 Ke7 45. Ke4 Ng5 46. Kd5 Kd7 47. Ke5 Ke7 48. Kd5 Nf7 49. Kc6 Ne5 50. Kb7 Ng4 51. Ka7 Ne5 52. Ka6! Kd6 53. Kb7 Kd7 54. Kb6 Nc4 55. Kc5 Nd6 56. b6 Nb7

57. Kd5.

    (Старинный комментатор этой партии советовал 57. Kb5.)

    57... Na5! 58. Ke5 Ke7 59. Kf5 Kf7 60. Kg5 Kg7 61. Kh4 h6 62. Kg4 Kf6 63. Kf4 Ke6 64. Kg4 Ke5 65. Kg3 Kf5 66. Kf3 Kg5 67. Kg3 Kh5 68. Kh3 Kg5 69. Kg3 h5 70. Kh3 h4 71. Kh2 Kg4 72. Kg2 h3 73. Kh2 Kh4 74. Kg1 Kg3 75. Kh1 Nb7! 76. Kg1 Nc5 77. Kh1 Nd3 78. b7 Nf2 79. Kg1 h2 80. Kf1 h1Q, и, как справедливо указал упомянутый комментатор, "мат белым в 2 хода".

    А. И. Кронеберг — А. И. Розенберг

    1. e4 e5 2. f4 ef 3. Nf3 g5 4. Bc4 Bg7 5. 0-0 d6 6. d4 Nc6 7. g3 Bg4 8. gf Bd4 9. Kh1 gf? 10. Bf4 Ne5 11. Be5 Be5 12. Bf7! Kf8 13. Bg8 Kg8 14. Qd5 Kg7 15. Ne5 Rf8 16. Rf7 Kh8 17. Ng6 hg 18. Qd4 Kg8 19. Qg7++.

1878

    В последней трети XIX века в России шахматисты, как правило, группировались около какого-либо сильного игрока-энтузиаста.

В Харькове таким шахматным энтузиастом был Михаил Шабельский. Он был несомненным лидером кружка харьковских любителей игры в шахматы. Благодаря организационным усилиям Шабельского в 1878 году состоялся раритетный заочный матч, в котором один из лучших шахматистов России той поры Михаил Чигорин сыграл две партии против четырех харьковских шахматистов (обе партии Чигорин выиграл). Приводим одну из этих партий.

    Чигорин — город Харьков (по переписке, 1878)

    Примечания М. Чигорина

    1. е4 е5 2. f4 ef 3. Nf3 g5 4. Bс4 g4 5. 0-0 gf 6. Qf3 Qf6 7. d3 Bh6. (Лучше все же 7... d5; заслуживает внимания и 7... Nc6.) 8. Nс3! Ne7 9. Bf4 d6. (Весьма недурная зашита.) 10. Bh6 Qh6 11. Qf7 Kd8 12. Rf6 Qg5!. (Лучший ход. Черные должны защищать поле g7.) 13. Rаf1. (Атака посредством 13. h4 ни к чему не ведет: 13... Qh4 14. Qg7 Ng6! и т. д.) 13... Bh3. (Здесь и на следующем ходу на 13... Rg8 последовало бы 14. Qg8 Ng8 15. Rf8 Kd7 16. Rg8, и белые легко выигрывают.) 14. R6f2 Nbc6 15. Bе6 Be6 16. Qе6 Ng6 17. Nd5!.

(На 17. Rf7 последовало бы 17... Nce5.) 17... Nce7. (Если 17... Qe5, то 18. Qh3! Nce7 19. Rf7 или 19. Nf6 Nf8 20. Ng8, выигрывая

по меньшей мере пешку и угрожая Nf6.) 18. Nf6 Nf8.

1                                     Δ

    19. Qf7!. (Белым необходимо вызвать ход Qg6, чтобы черные не могли защитить свою ладью ходом Ng6, когда ладья будет атакована белым ферзем (см. следующее примечание).) 19... Qg6 20. Qb3 Rb8 21. Nd5! Qg7. (Белые грозили ходом Qс3 (нападая на ладью h8 и пешку с7). Если бы поле g6 было свободно, то черные могли бы предупредить эту атаку белых ходом Nfg6.) 22. Ne7 Qе7 23. Rf7. (Белые могли получить преимущество и другим способом, именно, играя 23. Qс3. Тогда для черных лучше всего было бы жертвовать ферзя:

23... Ng6! 24. Rf7 Kd7.) 23... Qе8 24. Qс3 Nd7 25. Qg7 c5. (Черные не могли спасти фигуру.) 26. Rd7 Qd7 27. Qh8 Kc7 28. Qf6 Re8 29. Qf5 Re6 30. Rf3 Kc6 31. с3 Kc7 32. d4 cd 33. сd Qe7 34. Qf7 b5. (Если 34... Rе4, то 35. Qс4 Kd8 36. Qg8 и т. д.) 35. Qg8 Qd7 36. Qа8 Kb6

37. Qb8 Qb7 38. Qb7 Kb7 39. Rf4 1:0.

    Где же собирались харьковские шахматисты в эти годы, кроме сословных и привилегированных клубов, чтобы поиграть в любимую игру? В соответствии с западноевропейскими традициями — в заведениях, где можно было закусить и выпить. Наиболее часто посещаемым шахматистами заведением была известная в Харькове кондитерская Дирберга (располагавшаяся на углу Старо-Московской улицы и Петровского переулка). Здесь ограничимся редкой фотографией, на которой видно пристанище шахматистов (присмотревшись, можно различить вывеску), но далее указанная кондитерская еще промелькнет перед взором наблюдательного читателя...

Ил. 1. Слева дом, где была кондитерская Дирберга

1879

    Шахматисты Харькова не только играли между собой, но и устанавливали контакты с единомышленниками в других городах России и даже за ее границами. Вот часто цитируемые строчки из редактируемого Чигориным петербургского журнала "Шахматный листок"

№ 9—10 за 1879 год:

    "Удивительные люди — эти шахматисты провинций. Недавно нас уведомили из Парижа, а потом мы сами прочитали во французском шахматном журнале, что Харьков играет с Безансоном, и в Харькове не нашлось ни одного человека, кто бы сообщил нам об этом своевременно. [...]

    А шахматные силы в России есть. Целый ряд партий по переписке, как нам известно, играется и в эту минуту. Московский кружок играет две партии с харьковским. [...] Кроме того, играют между собой отдельные игроки ПЕТЕРБУРА, Москвы и ХАРЬКОВА".

1882

    Появление новой организационной формы для частного кружка шахматистов Харькова было предопределено. Такой формой стало "Общество любителей шахматной игры в городе Харькове". Первый устав Общества был утвержден 6 марта 1882 года.

    Следующим этапом деятельности Общества стала организация шахматного клуба. Первое общее собрание членов созданного шахматного клуба состоялось 8 апреля 1882 года в помещении больницы Харьковского медицинского общества. Харьковская газета "Южный край" писала: "Вследствие мизерности денег, которые имеет в своем распоряжении правление, Общество решило оставить клуб в том же помещении".

    Не прошло и полгода, как клуб перебрался в новое, комфортабельное и хорошо оборудованное помещение. (В 1-м томе книги

Н. Олейника и Ю. Роста "История физической культуры и спорта на Харьковщине" есть указание на игорный дом "Шахматы-Домино", однако его адрес установить не удалось...) Тут посетителей привлекали и буфет, и биллиардные комнаты, и зеленые карточные столы.

С этого времени число членов клуба быстро выросло до двухсот, хотя едва ли 25 из них играли в шахматы...

    Корреспондент одной из газет писал: "В Харькове открыли было шахматный клуб, где назначили дни и для танцев, но за короткое время он превратился в картежный... С этого времени бедные шахматы лишь изредка появляются на своих маленьких жалких столиках, тогда как карты в будь-какой час весело и горделиво разгуливают по зеленому полю. И клуб сберег лишь название шахматного..."

    И все же, даже при таких условиях, харьковские шахматисты сумели сделать неординарный шаг для популяризации в городе любимой игры — в 1884 году в Харьков на гастроли был приглашен не кто-нибудь, а сам Михаил Чигорин.

1884

    В книге Ю. Лазарева "Творчисть шахистив Украйины" (1982) о состязательной стороне визита Чигорина сказано так: "Провели

турнир — Чигорин выиграл в нем все 12 партий. Гость дал несколько сеансов одновременной игры, в том числе один из них [...] "вслепую" на шести досках — четыре победы, две ничьи. Гость провел против наисильнейших шахматистов города четыре консультационных партии и все выиграл".

    Теперь обратимся к яркому свидетельству легендарного харьковского шахматиста Александра Ромашкевича (1866—1942) — очевидца этих событий.

А. Ромашкевич. "Из воспоминаний старого шахматиста"  (1938)

    Впервые я встретился с Михаилом Ивановичем в Харькове в 1884 г., когда я был еще студентом 1-го курса Харьковского университета. В те времена на весь город Харьков с трехсоттысячным населением насчитывалась группа шахматистов 60—80 человек, причем никакой прочной организации в Харькове не существовало, а для их встреч служили только две кофейни.

    В начале 1884 года для оживления шахматной жизни в Харькове решено было пригласить на гастроли М. И. Чигорина, уже пользовавшегося в это время славой первоклассного шахматиста в мировом масштабе. Все переговоры и переписку с Чигориным

по поводу его приезда в Харьков вел М. А. Шабельский, лично с ним знакомый.

    Известие о том, что к нам приглашается "сам Михаил Иванович", конечно, распространилось среди местных шахматистов

с быстротою молнии и всколыхнуло весь тогдашний шахматный актив. В главном нашем шахматном сборном пункте,

т. е. в кондитерской Дирберга, только и слышны были разговоры о Чигорине и его успехах, причем прилежно штудировались игранные им партии, его статьи, заметки и проч., — дабы встретить Михаила Ивановича "во всеоружии". Не успевал, бывало, М. А. Шабельский войти в кондитерскую, как его моментально окружала толпа шахматистов, состоявшая преимущественно из молодежи, и засыпала массой нетерпеливых вопросов: — "Да когда же, наконец, приедет Чигорин?!" Шабельский, к слову сказать, симпатичнейший человек, обычно с самой добродушной улыбкой на лице, успокаивал нетерпеливую молодежь, говоря: — "Михаил Иванович приедет.

Не волнуйтесь! Скоро приедет, а когда именно — не скажу, чтобы сделать вам всем приятный сюрприз!" К числу нетерпеливых, конечно, принадлежал и я, двадцатилетний юноша, студент-первокурсник и в то же время пылкий шахматист. Я также горел желанием знать о дне приезда Чигорина, но, несмотря на самое близкое мое знакомство с Шабельским и его семьей, где я встречал самое дружеское к себе расположение, мне тоже ничего не было известно на этот счет, ввиду чего по пути из университета я мимоходом забегал в кондитерскую Дирберга в 3 часа дня узнать новости и кстати поиграть в шахматы. В один из таких мартовских дней

я по обыкновению зашел в кондитерскую и вижу, что Иван Павлович К., прекрасно игравший "с дачей вперед" и известный у нас, как громитель "иностранцев" (так назывались у нас разные игроки, приезжавшие из других мест в Харьков), пристроившись по заведенному обычаю за столиком у окна, "разносил" какого-то приезжего любителя, давая ему коня вперед. Игра велась по "франку" (так назывался четвертак) за выигранную партию с разными прибаутками, присказками и т. п., с ввинчиванием фигур в клетки доски и проч.

    Во время этой игры к столику игравших подошел какой-то незнакомец, на вид лет 30—35, красивый брюнет среднего роста, довольно плотного сложения, с большим широким лбом. На вид незнакомец, одетый в хорошо пошитый сюртук, производил впечатление не то помещика-степняка, приехавшего в Харьков по своим делам, не то солидного коммерсанта. Незнакомец подошел

к игравшим, вежливо попросил разрешения присесть возле столика, заказал себе стакан кофе и молча следил за игрой, а между тем,

К. уже успел разнести "иностранца" вдребезги, и тот, заплатив за удовольствие игры с сильным харьковским партнером несколько "франков", встал и ушел. К., видимо, горел желанием продолжать пожинать лавры, почему и обратился с вопросом к незнакомцу,

не желает ли тот сыграть партию, на что и последовало согласие. К. молча быстро взял себе белые фигуры, снял коня и сделал ход пешкой, но его партнер также молча поставил снятого коня на место. Возникло легонькое препирательство, ибо К. утверждал,

что с "иностранцами" он всегда начинает игру, давая вперед коня, а незнакомец вежливо возразил, что "сначала попробуем сыграть

на равных, а там дальше будет видно". На этом и пришли к мирному соглашению. Игра началась. Иван Павлович по обыкновению начал партию королевским гамбитом, развивая сильную атаку, но все его ухищрения моментально парировались, и довольно быстро он проиграл фигуру, но, несмотря на то, что партия его приняла сильно потрепанный вид, он продолжал безнадежную борьбу. В это время в кондитерскую вошел М. А. Шабельский, подошел к играющим, молча поздоровался с "незнакомцем" и с Иваном Павловичем, взглянул на доску и, видя катастрофическое положение партии белых, улыбнулся и обратился к Ивану Павловичу со словами: — "Вы, видимо, незнакомы друг с другом! Позвольте Вас познакомить: это Иван Павлович К., гроза "иностранцев", а это — Михаил Иванович Чигорин". Картина! Моментально настала мертвая тишина, и вслед затем раздался гомерический хохот.

    Как только инкогнито Михаила Ивановича было раскрыто, сейчас же посыпались просьбы со всех сторон сыграть "хотя бы одну партийку"... Моментально сорганизовался летучий сеанс одновременной игры; играющие разместились кто за столиками, кто на окнах, а некоторые держали доски даже у себя на коленях.

    Михаил Иванович с невероятной быстротой обходил играющих и, как будто бы не глядя даже на доску, делал ходы. Вскоре же начали раздаваться умильные голоса: — "А можно мне еще одну партийку?" Согласие охотно давалось... Часов в 7 вечера М. А. Шабельский еле-еле увел М. И. Чигорина, уставшего с дороги, обедать. На всех нас этот сеанс, внезапно сорганизованный, произвел громадное впечатление; много лет уже прошло с той поры, а я, глубокий старик, и до сих пор не могу забыть этого вечера и той духовной связи, которая сразу же установилась между гениальным виртуозом и нами, маленькими шахматистами.

    С приездом Чигорина в Харьков шахматная жизнь сильно оживилась: им был сыгран целый ряд легких и серьезных партий

с местными любителями. Легкие партии игрались Чигориным преимущественно в гамбитном стиле, причем главным образом применялись гамбиты Муцио, Альгайера, Гампе-Альгайера, Эванса и т. п. Атаки создавались Чигориным виртуозно, и просто

не хотелось верить глазам при виде тех чудесных, неожиданных комбинаций, которые появлялись на доске без труда, как бы сами собой, и при том в несложных, казалось бы, положениях. Словом, все харьковские игроки и, особенно, наша шахматная молодежь получили истинное наслаждение и пользу.

    Сыграно было и несколько консультационных партий против сильнейших шахматистов города. Три лучшие партии напечатаны были в свое время в № 1 "Шахматного Вестника" за 1885 год.

    Все были очарованы Михаилом Ивановичем, простотой его обращения и полным отсутствием самомнения или высокомерия.

    Харьковское шахматное общество дало Чигорину парадный обед, поднесло диплом на звание почетного члена Общества, а кроме того, поднесло на память и ценные золотые часы с цепочкой с надписью "Харьковское общество любителей шахматной игры —

М. И. Чигорину в память 27 марта 1884 г."

    Беклемишев, Гальперин, Вебер — Чигорин (Харьков, 16.03.1884)

    Консультационная партия

    Примечания М. Чигорина и И. Цукерторта

    1. е4 е5 2. Bс4 Nf6 3. Nf3 Nе4 4. Nc3 Nc3 5. dc f6. (Ошибочно было бы 5... d6 6. Nе5 de 7. Bf7 с выигрышем ферзя.) 6. 0-0 d6 7. Nh4 g6 8. f4 Qe7 9. fe. (Ha 9. f5 лучший ответ черных 9... Qg7.) 9... de 10. Qe2 Nc6?. (Этот ход компрометирует положение черных. Много лучше было 10... Bg7, как было сыграно позднее в другой консультационной партии, или же 10... Be6; в последнем случае белые не могут играть на выигрыш пешки: 11. Bе6 Qе6 12. Qf3; тогда 12... Nc6!, и если 13. Qf6 Qf6 14. Rf6, то 14... Bе7.) 11. b4 Bg7 12. Bе3 Be6

13. Bb5 Bd7 14. Bс5 Qе6. (Лучше, чем 14... Qf7, на что белые, отвечая 15. Nf3 с угрозой Ng5, получали сильную атаку.) 15. Nf5!. (Сильный ход. Если 15... gf, то 16. Bс4.) 15... Bf8.

2                                     Δ

    16. Bс4. (После выигрыша ферзя консультанты получают трудную игру. Поэтому не лучше ли было играть 16. Bf8 Kf8 17. Bс4 Qе8

18. Nе3 Kg7(?) 19. Nd5 и т. д.? — И. Цукерторт. Вместо 18... Kg7 черным следует играть 18... f5! 19. Nd5 Rd8! 20. Nс7 Qе7 2l. Nd5 Qd6 22. Rad1 Nе7, затем Kg7; положение черных безопасно, а пешки их весьма сильны.) 16... Bc5 17. bс Qf5 18. Rf5 Bf5 19. Bb5?. (Трудно указать наисильнейший способ игры, но нельзя поверить, что белые здесь должны проиграть. Главная забота белых должна была заключаться, кажется, в том, чтобы препятствовать рокировке черных и избегать мены фигур. — И. Цукерторт.) 19... 0-0 20. Bс6 bc

21. g4 Be6 22. g5. (Если бы белые не сделали этого хода, то черные, сыграв Rае8 или h6, получали возможность двигать пешки.) 22... fg 23. Qе5 Bh3! 24. Qс7. (Партию белых уже нельзя спасти. Если 24. Qg5, то 24... Rf3; затем черные сдваивают ладьи, угрожая матом.)

24... Rf6 25. Qg3 g4 26. Qd3 Raf8 27. а4. (Если 27. Qс4 Kg7 28. Qd4, то 28... Kh6, и после размена всех фигур черные легко выигрывают.)

27... Rf1 0:1.

    Чигорин — Кузнецов, Морозов (Харьков, 27.03.1884)

    Консультационная партия

    Примечания М. Чигорина

    1. е4 е5 2. Nс3 Nc6 3. f4 ef 4. d4 Qh4 5. Ke2 d5 6. ed Qe7 7. Kf2 Qh4 8. g3 fg 9. hg. (Стейниц опасался ответа 9... Qd4, вынуждающего мену главной атакующей фигуры и, по-видимому, ослабляющего атаку белых. Насколько это продолжение сильнее или слабее тех продолжений, которые избирал Стейниц, — по одной партии судить трудно; во всяком случае атака белых не прекращается.) 9... Qd4. (Если 9... Qh1, то после 10. Bg2 Qh2 11. dc Bd6 12. Qf3 белые, теряя только качество, получали превосходную атаку, причем ферзь черных оставался в опасном положении. На 12... Rb8 или 12... b6 последовало бы 13. Nb5, и черные вынуждаются к жертве слона

за пешку g3 во избежание еще худшего.) 10. Bе3 Qd1 11. Rd1 Nе5 12. Bf4 Ng4 13. Kg2 Bd6. (Ha 13... Kd8 белые ответили бы, понятно, 14. Nb5.) 14. Re1 Ne7 15. Bd6 cd 16. Nb5 Kd7 17. c4 h6. (Чтобы освободить ладью. Черные могли утвердиться конем на е5, но это

не улучшило бы их положения: 17... а6 18. Nd4 Nе5 19. Nh3 f6 20. Nf4 и затем Nе6.) 18. Nf3 Nf5 19. Nh4 Nfе3. (Если 19... Nh4, то белые выигрывают пешку: 20. Rh4 h5 (20... Nf6 21. Kf2) 21. Be2 Nf6 (если 21... Nе2, то 22. Kf2; если же 21... f5, то 22. Bg4 и 23. Rе6) 22. Reh1 g6?23. Rf4 и т. д.) 20. Kf3 Nf1 21. Kg4! Kd8 22. Kf3 Nd2 23. Ke3 Nc4 24. Kd4 a6 25. Nс3 b5 26. Rhf1 g5. (Если 26... f6, то 27. Ne4! Kc7 (еще хуже 27... Nb2 28. Nd6, и если 28... Rа7, то 29. Ng6) 28. b3 Nе5 29. Rс1 Kd7 30. Nf5 с выигрышем пешки.) 27. Nf5 Bf5 28. Rf5 Ra7 29. b3 Ne5 30. Nе4. (Черные ни в каком случае не могут защитить пешки и d6, и h6, а кроме того теряют и еще одну, например: 30... Rd7

(30... Kd7 31. Nd6 Kd6 32. Reе5) 31. Rh1, угрожая Ng5. Трудно с положительностью сказать, где черные играли слабо. Не является ли неудовлетворительность их положения последствием дебюта, — именно после 9-го хода белых hg?) 30... Rе8 31. Rh1 Ng4 32. Nd6 Reе7 33. Rc1 f6 34. Rс8 Kd7 35. Rс6 Nе5. (Без сомнения, после 35... Rе2 36. Nе4 Rа2 37. Nf6 Nf6 38. Rff6 черные не могли бы спасти партию. На 35... Rе5 белые продолжали бы 36. Rе5 Nе5 37. Nе4.) 36. Rb6 Ng4. (Черные не соблазнились теперь ходом 36... Kс7, который раньше, по-видимому, имели в виду; тогда последовало бы 37. Rf6! Kb6 38. Nс8 Kа5 39. Nа7, и белые выигрывают при помощи пешки d.)

37. Ne4 Rf7 38. Nf6 Kd8 39. Rd6 Ke7 40. Re6 Kd8 41. d6 Nf6 42. Rff6 Rf6 43. Rf6 Rh7 44. Kd5 Kd7 45. Rf8 h5 46. Ra8 Rh6 47. Rа7 Ke8 48. Rа6 Kd7 49. Rа7 Ke8 50. Re7 Kd8 51. Rg7 h4 52. gh gh 53. Kc6 1:0.

    Эта партия игралась одновременно с другой консультационной партией, которая тоже была выиграна Чигориным.

    Приводим еще три раритетные партии, которые будущий претендент на мировую шахматную корону сыграл с харьковским... графом.

    Чигорин — граф Доррер (по переписке, 1884)

    1. e4 e5 2. Nf3 Nc6 3. Bc4 Bc5 4. b4 Bb4 5. c3 Bc5 6. 0-0 d6 7. d4  ed 8. cd Bb6 9. Nc3 Na5 10. Bg5 f6 11. Bf4 Nc4 12. Qa4 Qd7 13. Qc4 Qf7 14. Nd5 Be6 15. Qa4 Bd7 16. Qc2 Rc8 17. a4 Ba5 18. Rfb1 Ne7 19. Ne7 Qe7 20. Rb7 0-0 21. Ra7 Bb6 22. Ra6 Ra8 23. a5 Ra6

24. Qc4 Kh8 25. Qa6 Ba5 26. Qa5 Qe4 27. Qc7 Qf4 28. Qd7 Rb8 29. Qa7 1:0.

    граф Доррер — Чигорин (по переписке, 1884)

    1. e4 e5 2. Nc3 Nc6 3. f4 ef 4. d4 Qh4 5. Ke2 Qh5 6. Nf3 g5 7. Nd5 Kd8 8. g3 Nce7 9. Ne7 Be7 10. gf g4 11. Ne1 Nf6 12. Bg2 d5 13. e5 Ne4 14. Ke3 f6 15. c4 fe 16. de Ke8 17. Nd3 d4 18. Kd4 Bf5 19. Be4 Rd8 20. Bd5 c6 21. Be3 b5 22. Kc3 cd 23. c5 Qh3 24. Kd4 Qg2 25. Kc3 d4 26. Bd4 Rd4 27. Kd4 Qe4 28. Kc3 Qc4 29. Kd2 Qd3 30. Kc1 Qc4 31. Kd2 Qf4 32. Kc3 Qc4 33. Kd2 Qd3 34. Kc1 Bg5 35. Qd2 Qd2++.

    граф Доррер — Чигорин (по переписке, 1884)

    1. e4 e5 2. Nc3 Nc6 3. f4 ef 4. d4 Qh4 5. Ke2 Qh5 6. Nf3 g5 7. Nd5 Kd8 8. g3 Nce7 9. Ne7 Be7 10. gf g4 11. Ne1 Nf6 12. Bg2 d5 13. e5 Ne4 14. Ke3 f6 15. c4 fe 16. de Ke8 17. Nd3 d4 18. Kd4 Bf5 19. Be4 Rd8 20. Bd5 c6 21. b4 b5 22. Kc3 cd 23. c5 Qh3 24. Qf1 d4 25. Kc2 Qh6 26. Bd2 Qe6 27. Kb2 Qc4 28. Ne1 d3 29. Rc1 Qd5 30. Ng2 Be6 31. Ra1 a5 32. Qf2 ab 33. Bb4 Ra8 34. Kb1 Ra4 35. a3 d2 36. Kc2 Rb4

37. ab Qb3 38. Kd2 Qb2 39. Ke3 Qc3 40. Ke4 Bf5 41. Kd5 Qd3 42. Kc6 Qd7 43. Kb6 Bd8 44. Ka6 Qc6 45. Ka7 Be4 0:1.

    Не следует думать, что граф Доррер был слабым шахматистом. В его активе дележ 2—3 мест во 2-м турнире по переписке, проходившем в 1884—1885 годах. (Первым в этом турнире был Чигорин.)

1885

    Чигорин уехал, и... шахматная жизнь в Харькове постепенно стала угасать. В 1885 году петербургский журнал "Шахматный вестник" сообщал: "Мы получили приятное известие, что среди настоящих любителей шахматной игры в Харькове возникла мысль — отделиться от горестно известного "Общества любителей шахматной игры", которое пало жертвой смешения шахмат с картами и танцами,

и создать самостоятельный кружок. Давно пора!"

    Между тем промелькнули три года жизни шахматного клуба, и члены клуба решили отметить этот маленький юбилей.

    "Южный край" (12.12.1885):

    "На днях харьковский шахматный клуб праздновал трехлетнюю годовщину своего существования. По этому поводу в залах клуба устроен был членский обед, во время которого играл военный оркестр. Помимо трех существующих в городе клубов, чисто сословных: дворянского, коммерческого и военного, шахматный клуб является в Харькове — четвертым и несмотря на это его денежные средства настоль хороши, что сделанный при его открытии долг в 10000 рублей в настоящее время погашен, за исключением 900 рублей.

Из этого видно, что шахматный клуб, которому предрекали неминуемую гибель при первом его появлении на свет, — в настоящее время может считать свое существование вполне обеспеченным.

    Во время обеда произнесены были тосты за процветание клуба, за его учредителей и др. По окончании обеда послана была телеграмма в Москву почетному члену клуба знаменитому шахматному игроку г-ну Чигорину. Обед окончился далеко за полночь".

1886

    В уже упомянутом "Шахматном вестнике" появилось новое сообщение из Харькова: "Спешу порадовать хорошей вестью: у нас

в Харькове снова проснулась любовь к шахматной игре — неизвестно лишь, надолго ли? По начинанию Михаила Александровича [Шабельского. — С. Г.] шахматный клуб предоставил в наше распоряжение весь верхний этаж самого помещения, и вот мы собираемся там еженедельно, а именно по средам. Помещение наше неплохое: скромное и тихое, а главное — мы совсем изолированы

от картежников и не имеем с ними ничего общего".

    Пришла пора привести краткие сведения о жизни и шахматном творчестве бесспорного лидера харьковских шахматистов тех лет.

    Детские годы Михаила Шабельского (1848—1909) прошли в родовом имении Ступки Бахмутского уезда Екатеринославской губернии (ныне Артемовский район Донецкой области). Гимназию с золотой медалью юноша окончил в Харькове, здесь же после окончания медицинского факультета университета (1872) служил военным врачом. Шабельский жил в Харькове до 1888 года, затем его перевели

в Киев, а оттуда, спустя несколько лет, в Петербург. Там Шабельский служил в Министерстве финансов в должности чиновника по особым поручениям, а с 1901 года до выхода в отставку в 1907 году — пробирным инспектором. Умер Шабельский в Ялте в 1909 году, на год пережив Чигорина, близким другом и постоянным сотрудником которого он был более 30 лет.

    Шабельский был первым чемпионом Харькова (1882 года).

    Живя в Петербурге, он становился призером ряда столичных турниров. (В сильном по составу турнире 1900 года, который игрался на дому у Чигорина, Шабельский занял почетное седьмое место, набрав 8 очков из 18 возможных. Первое и второе места там разделили Чигорин и Левин, набрав по 14,5 очков из 18.)

    Шабельский был одним из сильнейших русских шахматистов-заочников. В июле 1882 года в Москве вышел первый номер "Шахматного журнала". Однако в октябре того же года журнал (№ 3—4) прекратил свое существование, оставив заметный след

в истории игры по переписке. По инициативе журнала был организован первый заочный турнир в России. Турнир длился три года.

Из 12 участников закончили соревнование восемь. Первый приз завоевал Шабельский.

    Шабельский был и видным шахматным литератором.

    "Шахматы" — двухнедельный журнал, издававшийся в Петербурге в январе — июне 1894 года. (На № 12 издание прекратилось.) Номинальным редактором числился М. Федоров, фактическим редактором и основным автором был Чигорин. Среди его помощников историки шахмат выделяют Шабельского.

    Шабельский — Виноградов (по переписке, 1882—1883)

    Турнир "Шахматного журнала"

    Примечания М. Чигорина

    1. e4 e5 2. f4 ef 3. Nf3 g5 4. Bc4 g4 5. 0-0 gf 6. Qf3 Qf6 7. d3. (Это продолжение атаки введено в употребление петербургскими игроками в 1877 г., и против нее еще не найдено такой положительной защиты, которая указана в многочисленных вариантах при атаке 7. e5. Цукерторт возвращается к прежней защите черных 6... Qe7.) 7... d5. (Эта защита была указана Чигориным в "Шахматном листке", 1878, февраль. Ход 7... Bh6 менее хорош, тогда последует 8. Nc3! Ne7 9. Bf4 Bf4 10. Qf4 и т. д.; белые получают по меньшей мере три пешки за фигуру; разбор этой защиты помещен там же.) 8. ed. (Лучше, чем брать слоном; тогда черные ответят 8... c6 и 9... Be6. Ход 8. ed дает очень сильную атаку в связи со следующим ходом 9. Nc3.) 8... Bh6 9. Nc3! Ne7 10. Ne4 Qh4 11. d6. (М. А. Шабельский признает этот ход сильнейшим в данном положении; мы не разделяем его мнения и предлагаем играть прежде 11. Bd2. В одной из партий Шифферса с Чигориным было продолжение 11. Bf4 Bf4 12. Qf4 Qf4 13. Rf4 f5 14. Nf6 Kf7. На ход же 11. d6 лучший ответ черных 11... Nf5 12. dc Nc6 13. Nc5 Nd4 14. Qe4 Kf8, и белые не могут сейчас брать пешку f4, а на 15. Bf7 последует прежде 15... Bf5.) 11... f5 12. Qh5 Ng6. (Очевидно, что черные теряют фигуру, если берут ферзя.) 13. Nf6. (Лучше было бы прежде брать ферзя, так как теперь черным следовало брать коня 13... Qf6 и на 14. Re1 играть Kd8 и т. д., а на 14. dc Qg5 — 15. Re1, или Qe2 Kf8, или Kd7.) 13... Kd8 14. dc Kc7

15. Nd5 Kd8 16. Qh4 Nh4 17. Bf4 Bf4 18. Nf4 Nc6 19. Rae1 Ng6. (Лучше было бы вывести слона 19... Bd7.) 20. d4 Rf8 21. d5 Na5 22. Bd3 b6 23. b4 Nb7 24. c4 Bd7 25. Ne6 Be6 26. Re6 Rc8 27. h4 Nh4 28. Rh6 Ng6 29. Rh7 Ne7 30. c5 bc 31. Ba6 Nd6 32. Bc8 Ndc8 33. bc Nd5

34. Rd1 Ne7 35. Re7 Ke7 36. Rd5 Ke6 37. Rd6 Ke5 38. Ra6 Rc8 39. c6 Kd5 40. Ra5 Ke6 41. Rc5 Kd6 42. Rf5 Kc6 43. g3 Kd6 44. Kg2 Rc2

45. Rf2 Rc5 46. Kh3 1:0.

    Шабельский — Чигорин (по переписке, 1884)

    Турнир журнала "Всемирная иллюстрация"

    Примечания М. Чигорина

    1. e4 e5 2. Nc3 Nc6 3. f4 ef 4. Nf3 g5 5. h4 g4 6. Ng5 h6 7. Nf7 Kf7 8. d4. (Атака в гамбите Гампе-Альгайера весьма сильна, а защита черных крайне трудна. 8. d4 был лучший ход.) 8... d6. (Эту защиту из всех существующих, как-то 8... d5, 8... f3, 8... Nf6, мы признаем наилучшею.) 9. Bc4 Kg7 10. Bf4. (На 10. 0-0 последовал бы ответ 10... f3! 11. gf Qh4.) 10... Nf6 11. 0-0 Be7 12. Qd2 Ne4. (Последствия

в этой партии и нижеуказанные варианты достаточно подтверждают правильность этого хода. Кроме хода Bh6, сделанного в этой партии, имелись в виду многие варианты; один из них: 13. Ne4 d5 14. Bb5 de 15. Bc6 bc 16. Be5 Kg6 17. Bh8 Qh8, партия черных сильнее.) 13. Bh6 Rh6 14. Rf7 Kg6 15. Qd3! Bf6. (Единственный ход, обеспечивающий черным возможность к отражению сильной атаки белых.) 16. g3 Bf5 17. Rf1 Nb4 18. Qe3. (Задуманная атака белых очень красива, но неверна. Впрочем, при отступлении ферзя

на d1 продолжение могло бы быть 18... Nc3 19. bc d5.) 18... Nc2 19. Nd5!? Rh5?.

 3                                     Δ

    (Случайный промах! Ясно, что ладья должна дать место королю, и здесь черные могли решить партию одним ударом, и довольно очевидным, именно: 19... Rh4 20. Qf4 Bd4 21. Kg2 Rh2 22. Kh2 Qh8.) 20. Rf5! Rf5. (Если бы черные взяли ферзя, то получился бы весьма изящный мат в два хода.) 21. Qe4 Kf7 22. Qf5 b5. (При всяком другом ходе черные проиграли бы партию, например, при 22... Kg7. Ход 23. Nf4! решал партию. 23... Bd4 24. Kh2 Qe7 25. Qg6 Kh8 26. Qh6, и мат конем в следующий ход.) 23. Nf6 bc 24. Nd5 Ke8 25. Qe6 Kf8 26. Qf5 Ke8 27. Qe6 1/2:1/2.

    Чигорин — Шабельский (по переписке, 1884—1885)

    Примечания М. Чигорина

    1. е4 е5 2. Nf3 Nc6 3. Bс4 Bс5 4. b4 Bb4 5. с3 Bа5 6. 0-0 Nf6 7. d4 Ne4 8. de 0-0. (В "Handbuch'e" указывается, что ход 8... Nc5 дает черным равную партию; это справедливо, если белые ответят, как указано в "H", 9. Qd5(?). Следует же играть 9. Bg5! Nе7 10. Nd4 Ne6 11 Bh4; атака белых очень сильна.) 9. Bd5 Nc5 10. Ng5 Nе6. (В других партиях, позднее игранных, были испробованы следующие защиты: А) 10... h6 11. Nf7 Rf7 12. Bf7 Kf7 13. Qd5 Ne6 14. f4 — у белых очень сильная атака; Б) 10... g6 11. f4 d6 12. f5 — у черных опасное положение. Если 12... Bf5?, то 13. Rf5 gf 14. Qh5; В) 10... Nе5 11. f4 h6 12. fe hg 13. Qh5 Nе6 14. Rf3. Почти во всех известных партиях атака увенчалаcь успехом; Г) 10... Qе7. Эта защита, кажется, лучше других, но практически она не исследована. Белые могут продолжать атаку с 11. Qh5 h6 12. Nf3, или 11. Qс2 g6 12. f4 d6 13. f5 Bb6 14. Kh1 Ne5 15. f6 Qd8 16. h3 Bе6 17. Qd2; белые угрожают Nh7.) 11. Qh5 Ng5 12. Bg5 Qе8.

4                                     Δ

    13. Bf6! Ne7!. (Белые грозили 14. Qg5; если 13... gf, то 14. Be4 и выигрывают.) 14. Nd2! d6!. (Черные не могли играть ни 14... Bс3

15. Nе4 Bа1 16. Bg7! Kg7 17. Nf6 и выигрывают, ни 14... Nd5 15. Qg5 и т. д.) 15. ed Nd5 16. Qd5 gf 17. Qa5 cd 18. Rae1 Qc6 19. c4!. (Лучший ход; необходимо предупредить d6-d5.) 19... Qс5 20. Qс3 Bf5 21. Nb3!. (Сильнее, чем 21. Qf6, на что последовало бы 21... Rfе8

с большими шансами на ничью.) 21... Qb6 22. Nd4 Bg6 23. f4 Rfе8 24. f5 Rе1. (Ha 24... Bh5 последовало бы 25. Rf4 (угрожая g4) Re1

(25... Be2 26. Kf2) 26. Qe1, и белые должны выиграть.) 25. Re1 Bf5. (Черные не могут спасти слона; если 25... Bh5, то 26. h3 и 27. g4.)

26. с5! Qс5 27. Qс5 dс 28. Nf5 h5. (Черные должны проиграть одну из пешек.) 29. Rе7 Rd8. (Защищая пешку b7, черные проиграли бы пешку f7.) 30. Rb7 1:0.

1888

    В этом году произошло событие, печальное для всех просвещенных людей царской России, — трагически оборвалась жизнь писателя Всеволода Гаршина (1855—1888).

    В ранее упомянутом издании "Шахматы. Энциклопедический словарь" в статье "Шахматы в жизни выдающихся людей" можно прочитать: "В конце XIX — начале XX веков шахматами увлекались [...] В. Гаршин".

    Образ жизни петербуржца и харьковчанина Гаршина в Ефимовке охарактеризован в воспоминаниях дяди писателя — В. Акимова — следующим образом: "День у нас начинался обыкновенно катаньем на коньках до 8 часов утра, несмотря ни на какую погоду [...]. После чая он приходил ко мне в камеру и наблюдал бытовые сцены, записывая в то же время протоколы свидетельских показаний. Перед обедом опять катанье на коньках, потом возня с детьми, которых он очень любил, перевод, чтение газет и журналов и наконец вечерняя партия в шахматы, к которой он приступал с неизменным предложением: "не хотите ли меня когтить?" (выражение Тургенева)".

Из писем В. Гаршина

    20 января 1875 г.

    Дорогая мама! [...]

    Странно видеть, как умный человек видит, что будет делать нелепости и не в состоянии их отвратить. Как будто бы мы — шахматы, которыми играют какие-то злые духи.

    19 мая 1881 г.

    Дорогая мама! [...] Теперь опять в Ефимовке и опять по-старому. Я как-то менее мрачен, потому что совсем уж перестал думать. Играем с Таней в шахматы, читаю французские романы, не понимая из них половины.

Из рассказа В. Гаршина "Встреча" (1879)

    Обстановка квартиры Кудряшова дала новую пищу его удивлению. [...] Все было куплено сразу, куплено не потому, что было нужно, а потому, что в кармане зашевелились деньги, нашедшие себе выход для покупки рояля, на котором, насколько знал Василий Петрович, Кудряшов мог играть только одним пальцем; скверной старой картины, одной из десятков тысяч, приписываемых второстепенному фламандскому автору, на которую, наверное, никто не обращал внимания; шахматов китайской работы, в которые нельзя было играть, так они были тонки и воздушны, но в головках у которых было выточено по три шарика, заключенных один в другой,

и множества других ненужных вещей.

1891

    В первом же номере "Шахматного журнала" (Петербург) за 1891 год появилось сообщение о "курьезном матче на любовной подкладке", состоявшемся в ХАРЬКОВЕ, где одна из местных богатых невест предложила двум претендентам на ее руку решить вопрос в шахматном поединке.

    В этом же году в журнале "Шашечница" (в дальнейшем этот журнал назывался "Шахматное обозрение") была помещена задача харьковского студента Истомина.

5             Истомин (1891)

Мат в 2 хода

    5. Решение: 1. Qd8 Kc6 2. Qa8++; 1... Ke6 2. Nf4++; 1... Rd8 2. Nc7++. (Задача отмечена 2-м призом.)

    Историк шахматной композиции Е. Умнов писал: "Большие надежды как композитор подавал студент Харьковского университета

Л. К. Истомин, умерший совсем молодым в 1897 году. Непродолжительное время в 1895 г. под его редакцией выходил отдел

в петербургском журнале "Север". Помещая в отделе результаты конкурса трехходовок "Шахматного журнала", Истомин отмечал, что "вследствие слишком своеобразного понимания задачного искусства, судьями, строго придерживающимися правил и требований так называемой германо-чешской школы, не было выделено много прекрасных русских задач, имеющих большее на то право, чем некоторые из премированных"".

1893

    Вот еще одна задача Истомина, напечатанная в "Шахматном журнале".

6             Истомин (1893)

Мат в 3 хода

    6. Авторское решение: 1. Nf2 Kg1 2. Ne4 Kh1 3. Ng3++. (В 2009 году харьковские любители композиции нашли красивую дуаль:

1. Qb1! Kg1 2. Nc3 Kf2 3. Ne4++; 1... hgQ 2. Nf2 Kh2 3. Qb8++.)

    Приводим вторую часть "Воспоминаний старого шахматиста", в которой А. Ромашкевич увлекательно рассказывает об одном волнующем событии 1893 года.

    "В конце 1893 г. в ПЕТЕРБУРГЕ происходил матч между Чигориным и Таррашем, и моей заветной мечтой было попасть в Петербург, чтобы присутствовать при встрече двух знаменитых мастеров.

    В конце октября я получил служебную командировку в Петербург, куда, конечно, спешно помчался.

   Подъезжая 2 ноября рано утром к Петербургу, я узнал из газет, что именно сегодня вечером состоится решительная 22-я партия матча между корифеями. Тарраш уже набрал 9 партий, Чигорин — 8 при 4-х ничьих, а по условию выигравшим матч признавался тот, кто первым выиграет 10 партий (ничьи не считались).

    Приехав в Петербург утром, я заехал в гостиницу, занял номер и, отложив все дела в сторону, помчался немедленно

к Э. С. Шифферсу, хорошо мне знакомому по игре с ним в турнирах по переписке, с просьбой достать мне билет для входа на матч, что при его любезном содействии и было достигнуто. Вечером я направился в Шахматное общество, несколько запоздав к началу игры.

    Когда я вошел в помещение клуба, то из-за массы публики еле-еле пробрался в зал,

 который был битком набит шахматистами и разными интересующимися матчем лицами; в другой комнате с застекленными дверями стоял шахматный стол, за которым сидели Чигорин и Тарраш. Здесь же сидели и секунданты знаменитых мастеров, а также и лица, передававшие в общий зал сделанные ходы, кои отмечались на демонстрационных досках и тут же разбирались и критиковались зрителями, расположившимися целыми группами за шахматными досками. В этой комнате царило страшное оживление, слышались горячие споры, даже крики с выражениями то одобрения, то порицания по адресу сделанных ходов и играющих. Словом, публика холодного, бездушного, бесстрастного бюрократического Петербурга была сама на себя не похожа — волновалась и кипела точно

на огне, тем более, что Чигорин уже пожертвовал ради атаки пешку, а удастся ли атака или нет, — этого, конечно, никто не мог сказать. Опасность положения партии Чигорина усугублялась тем, что, как всем ясно было, Михаил Иванович страшно волновался. Да, действительно, и Чигорин далеко не был тот Чигорин, которого я видел девять лет тому назад в полном расцвете сил. Прошедшие годы явно наложили свой тяжелый отпечаток на весь облик Михаила Ивановича. В волосах  появилось кое-где серебро, на лице начали выступать морщинки, сам Михаил Иванович не то пополнел, не то обрюзг и стал как-то плотнее и массивнее. Нервы у Михаила Ивановича были взвинчены до крайних пределов, а когда ему приходилось разговаривать кой с кем, после того как он, сделав очередной ход, выходил в зал для публики, в голосе его часто слышались нотки раздражения.

    Собравшаяся на матч публика, как я мог заметить, резко делилась по своему составу на две половины. Первая половина, состоявшая; почти исключительно из русских, имела какой-то как бы смущенный вид вследствие опасного положения партии Чигорина; другая же половина, состоявшая главным образом из немцев, попыхивавших сигарами и папиросами, имела вид самодовольный и уверенный

в несомненной победе Тарраша. Кой-где слышались уже даже иронические замечания по адресу Чигорина, не лишенные некоторой доли злорадства и ехидства, так как с глубоким сожалением приходится сказать, что у Чигорина в то время было немало личных завистников и недоброжелателей. По моему личному впечатлению при создавшейся напряженной атмосфера Чигорину приходилось проводить ответственный матч в исключительно неблагоприятной обстановке, что — особенно, если принять во внимание крайнюю нервность Чигорина, — не могло не влиять и на самый исход всего матча.

    Но вот Чигорин быстро делает свой 20-й ход Фh4:h6, разменивая ферзей, но в то же время предоставляя Таррашу возможность сделать промежуточный ход ладьей, взяв ею с шахом незащищенную пешку g4, что дало бы Таррашу материальное преимущество, выражавшееся в перевесе на целых две пешки.

    Сделав свой 20-й ход, Чигорин стремительно сорвался, что называется, с места и выскочил в зал для публики, где общее волнение, вызванное последними двумя ходами Чигорина, достигло высшего предела. Лицо Чигорина покрылось яркими багровыми пятнами;

он тяжело дышал, мускулы на лице нервно подергивались. Кто-то из публики, мне неизвестный, быстро подошел к нему и с явно фальшивым сочувствием в голосе произнес: — "Что вы наделали Михаил Иванович? Ведь он возьмет пешку и, имея две лишних пешки, выиграет партию". Как вскипит на эту реплику Михаил Иванович и, наступая грудью на незнакомца, чуть ли не с криком произносит: — "Что?.. Что вы понимаете?.. Вы ничего не понимаете! Он не смеет брать пешку, не смеет!" — и с этими словами Чигорин куда-то быстро исчезает.

    А в это самое время там, за шахматным столом, разыгрывалась драма в другом роде: одетый в изящный пиджак, с модным галстуком и белоснежным, туго накрахмаленным воротничком, спокойный и уравновешенный доктор Тарраш, уставившись пристально глазами

в наглую, незащищенную, ползущую вперед пешку, явно утратил сразу и свое спокойствие, и свою уравновешенность. Куда все это девалось?.. Он, видимо, начал страшно волноваться и буквально растерялся, не зная, что сделать. После долгого раздумья он, очевидно, решил взять "нахальную" пешку и протянул было пальцы к ней, но, точно сильно обжегшись, вдруг отдернул руку назад, и это повторялось несколько раз подряд, свидетельствуя о том, что доктор, много раз дававший своим пациентам мудрый совет

"не волноваться" и преподававший "полное спокойствие", на этот раз явно не нашел в своей аптеке для самого себя этого благодетельного средства. Между тем минуты мучительно бегут, крайне напряженное состояние нервов у публики достигает пределов; наконец, доктор Тарраш сделал ход, — не решился взять пешку...

    В зале для публики так и пронесся общий вздох облегчения. Картина сразу переменилась! Чигорин с просветлевшим лицом и весь возбужденный, получил сильную атаку, каковую и повел со свойственной ему энергией и искусством, и напрасно д-р Тарраш, все же прекрасно защищаясь, старался спасти партию: он попал в могучие тиски Михаила Иваныча и из этих железных объятий уже не мог вырваться... Поздно ночью партия закончилась победой Чигорина. Матч был спасен и признан сыгранным вничью.

    Тарраш на вопросы зрителей, почему он не взял предложенной ему Чигориным пешки, объяснил, что брать пешку было для него крайне опасно. — "За ограниченностью имевшегося у меня запаса времени, — сказал он, — я не мог обсудить всех последствий взятия пешки, Чигорин же, отдавая вторую пешку, надо думать, видел что-то полезное для себя, чего я не мог досмотреть; я решил

не рисковать". Так приблизительно говорил д-р Тарраш.

    Как закончился дальше вечер, — я не знаю, ибо я ушел из клуба крайне возбужденным и под сильным впечатлением пережитых треволнений за исход партии. Помню только, что, возвратившись в гостиницу, я долго не мог заснуть, несмотря на усталость с дороги, и мне все мерещились разные положения из виденной мною партии..."

    Приводим примеры заочного шахматного творчества Ромашкевича, который в конце XIX века был участником всех всероссийских заочных турниров, проведенных петербургским "Шахматным журналом". В четвертом турнире (1894—1896) он занял чистое первое место, а в седьмом турнире, окончившемся в 1900 году, разделил первое место.

    Ромашкевич — Шифферс (по переписке, 1893—1894)

    3-й турнир "Шахматного журнала"

    1. e4 e5 2. Nc3 Nf6 3. f4 d5 4. fe Ne4 5. Qf3 f5 6. ef Nf6 7. d4 Bb4 8. a3 Bc3 9. Qc3 0-0 10. Nf3 Ne4 11. Qb3 c5 12. Be3 c4 13. Qa2 Nc6 14. Bc4 dc 15. Qc4 Kh8 16. 0-0 Bf5 17. c3 Rc8 18. Qb5 Nd6 19. Qb3 Bd3 20. Bg5 Qd7 21. Rfe1 Nc4 22. Qd1 Qf5 23. Qc1 N6a5 0:1.

    Ромашкевич — Коленко (по переписке, 1895)

    1. e4 e5 2. Nc3 Nc6 3. f4 ef 4. Nf3 g5 5. h4 g4 6. Ng5 h6 7. Nf7 Kf7 8. d4 d5 9. Bf4 Nf6 10. Bd3 de 11. Bc4 Ke8 12. d5 Ne7 13. Nb5 Ng6 14. Nc7 Kf7 15. d6 Kg7 16. Bg3 Nh5 17. 0-0 Kh7 18. Rf7 Bg7 19. d7 Ng3 20. Rg7 Kg7 21. Ne6 Kh7 22. Nd8 Rd8 23. Qd5 Nh5 24. Qf7 Ng7 25. dcQ Rac8 26. Be6 Rf8 27. Qb7 Rce8 28. Bf7 Re5 29. Qc7 Rf5 30. Bg6 Kg6 31. Qc6 R8f6 32. Qe4 Kh5 33. Rd1 Kh4 34. g3 Kg3 35. Qe1 Kh3 36. Rd3 Rf3 37. Qf2 1:0.

    (Борис Коленко — известный петербургский шахматист и общественный деятель. Любопытно, что Коленко после окончания Петербургского университета пригласили в... Харьковский университет. Однако, как известно, "с начальством он не поладил и был вынужден искать службу самостоятельно. Около двадцати лет учительствовал в провинции (не порывая все эти годы связи

с петербургским шахматным движением). В 1900 году был назначен директором 10-й петербургской гимназии".)

1895

    Относительно затишная шахматная жизнь в Харькове была в 1895 году чуть нарушена посещением маэстро Шифферса.

    "Южный край" (21.04.1895):

    "В среду 19 апреля, утром в Харькове проездом остановился известный шахматист Эммануил Степанович Шифферс, который возвращается в Петербург из Ростова-на-Дону, где он с блестящим результатом выиграл матч у Б. А. Янковича. Приезд его внес

в местную шахматную жизнь большое оживление, которое особенно замечается днем в кондитерской Дирберга, а вечером и ночью

в шахматном клубе. После М. И. Чигорина г. Шифферса считают заграницей лучшим представителем русского шахматного спорта. Сегодня вечером г. Шифферс с курьерским поездом уезжает в Петербург".

    Однако харьковские шахматисты не дали г. Шифферсу уехать просто так...

    "Южный край" (26.04.1895):

    "[...] Своим приездом он очень оживил харьковских любителей шахматной игры и между ними и г. Шифферсом происходит довольно горячая борьба. В первый же день приезда г. Шифферса в Харьков [...] им в помещении Общества любителей шахмат была сыграна одна партия против трех сильнейших местных шахматистов гг. В-ра, Р-ча и И-на, [Весьма вероятно, Вебера, Ромашкевича и Ильина. —  

С. Г.] игравших по консультации между собой. Партия началась в 9 часов вечера и окончилась в 3 с половиной часа ночи. Партия эта

за поздним временем была признана ничьей, но надо отдать справедливость харьковским любителям: они играли черными, в середине игры сделали красивое пожертвование фигуры, давшее им сильную атаку, которая, по-видимому, и должна была привести к выигрышу партии, но позднее время побудило союзников прийти к миролюбивому решению признать партию за ничью, на что г. Шифферс

и согласился охотно. В четверг, 20-го, в том же помещении г. Шифферс дал сеанс одновременной игры против 10 партнеров разом. Переходя от одного столика к другому, г. Шифферс делал чрезвычайно быстро свои ходы, и игра его закончилась блестящим успехом:

он выиграл 7 партий, 2 сыграл вничью и одну проиграл, просмотрев себе мат в один ход. В субботу, 22-го,  повторил сеанс одновременной игры также против 10 партнеров (причем один из партнеров получил вперед коня), но уже с менее благоприятным результатом, так как местные шахматисты, видимо, решили оказать возможно упорное сопротивление. Г. Шифферс выиграл 6 партий, проиграл 3 и одну сделал ничьей. Во время игры некоторые партнеры, окончив свои партии, снова вступили в борьбу и к десяти одновременным партиям прибавились еще три, которые и были выиграны г. Шифферсом. По окончании сеанса кружком собравшихся шахматистов был устроен товарищеский ужин, отличавшийся большим оживлением и задушевностью. Во время ужина было высказано много добрых пожеланий Э. С. Шифферсу и успеха на предстоящем международном шахматном турнире в Гастингсе в августе месяце, куда г. Шифферс отправляется состязаться с сильнейшими шахматистами Европы и Америки".

    В декабре 1895 года "Южный край" анонсировал "шахматный турнир в Харькове": матч Стейниц — Шифферс. А в январе 1896 года

в той же газете в статье "Матч между Стейницем и Шифферсом в Харькове" были опубликованы условия этого состязания европейского масштаба. (Указанный матч состоялся, но... в Ростове-на-Дону, что придает приводимой статье некоторую пикантность.)

1896

    "Южный Край", 12.01.1896:

    "По окончании петербургского турнира в Харькове состоится весьма интересное состязание, а именно — матч между Вильгельмом Стейницем и Эммануилом Степановичем Шифферсом. Инициаторами этого матча являются Д. И. Илловайский и М. М. Жеребцов

из Ростова-на-Дону. Устраивая состязание между Стейницем и Шифферсом, вышеназванные лица руководились, главным образом, следующими соображениями. С одной стороны, желая оживить шахматную жизнь в южной России, они не могли не выбрать Харьков уже по одному тому, что он является крупнейшим населенным местом этой местности и лежит в центре юга, так что ко дню состязания можно ожидать приезда многих провинциальных любителей из других краев. С другой стороны, и выбор соперника для г-на Стейница не мог не пасть на г-на Шифферса... Уже одно то обстоятельство, что Чигорин считается его учеником в шахматной игре, что он неоднократно с успехом подвизался на заграничных международных турнирах, а на большом прошлогоднем турнире в Гастингсе взял 6-й приз, став ниже Стейница всего на одну партию, уже одного этого — повторяем — достаточно, чтобы признать в настоящее

время Эммануила Степановича, вместе с М. И. Чигориным, за лучшего представителя русского шахматного спорта. Мы можем

с уверенностью сказать, что за последнее время, когда жизненные условия позволили ему уделять более времени на долю этой благородной игры, Эммануил Степанович Шифферс сильно выдвинулся вперед и легко разбил таких игроков как Янкович и Хардин.

    Предсказать результат матча довольно трудно; для победы больше шансов, конечно, на стороне Стейница, хотя находятся и такие лица, которые держат пари за Шифферса.

    Сообщаем условия матча; они до сих пор еще нигде не были опубликованы.

    1. Состязание будет происходить в Харькове по окончании петербургского турнира.

    2. Время начала состязания назначается г-ном Стейницем.

    3. Сыграно будет всего 12 партий; ничьи считаются за половину.

    4. Победителем считается тот, кто выиграет большинство из 12 партий.

    [...]

    9. Сыгранные партии составляют собственность игроков, которые распоряжаются ими по обоюдному соглашению.

    10. Победитель получает приз 400 рублей, побежденный — 200. Если матч будет разыгран в ничью, каждый получит по 300 рублей. Независимо от этого за выигранную партию игроки получают по 15 руб., за проигранную партию — 5 руб. и за ничью — 10 руб.

    11. На путевые издержки и пребывание в Харькове г-ну Стейницу полагается 200 руб.,

а г-ну Шифферсу и г-ну Генрихсону [Провожатый и переводчик для Стейница. — С. Г.] по 150 руб.

    Состязание будет происходить, по всей вероятности, в дворянском собрании, причем за вход будет взиматься особая плата. Лиц, желающих получить абонементную книжку для посещения состязания в течение всего матча, просят записываться заблаговременно.

    Сумма, необходимая для устройства матча, в размере 1500 рублей собрана почти сполна. Приводим список лиц, уже сделавших пожертвования: Д. И. Илловайский — 600 руб., М. М. Жеребцов — 300 руб., Н. С. Терещенко — 200 руб. На долю харьковских шахматистов остается таким образом собрать немного более 100 руб. Можно надеяться, что и за входные билеты будет выручена сумма не менее названной".

1900

    Пожертвовавший 200 рублей Николай Терещенко — шахматист 1-й категории. До конца 1890-х годов он жил в Киеве. После переезда в Петербург выступал во многих турнирах. По свидетельству П. Романовского, игра Терещенко "отличалась большой изобретательностью и изяществом". (Однако на его долю приходились и разгромные проигрыши...)

    Н. Терещенко — Ромашкевич (по переписке, 1900)

    1. e4 e5 2. Nc3 Nf6 3. Bc4 Bc5 4. f4 Nc6 5. Nf3 d6 6. d3 Bg4 7. h3 Bf3 8. Qf3 Qe7 9. Ne2 0-0-0 10. c3 Rhe8 11. b4 Bb6 12. f5 d5 13. Bd5 Rd5 14. ed e4 15. de Ne5 16. Qg3 Bf2 0:1.

1909

    В сообщество харьковских шахматистов также вливалась свежая кровь — из Москвы в Харьков на постоянное жительство переехал молодой, но уже весьма опытный игрок В. Розанов. В этом же году Розанов (представлявший уже Харьков) был допущен к так называемому параллельному Всероссийскому турниру 1909 года (проходившему в Петербурге), но не окончил его (как и Гольдфарб).

Их фамилий в окончательной таблице турнира нет.

    Немалую известность натурализованному харьковчанину В. Розанову принесли несколько партий, которые он в разные годы

и в различных городах сыграл с Александром Алехиным — будущим чемпионом мира. Любопытно, что свою первую партия

в официальных турнирах юный Алехин сыграл в 1907 году именно с Розановым. Подавив искушение привести эту партию, ограничимся представлением другой партии Розанова, сыгранной в 1909 году, когда он, по разным шахматным источникам, представлял Харьков.

    Алехин — Розанов (Петербург, 1909)

    1. d4 b6 2. c4 Bb7 3. Nc3 f5 4. Bg5  Nf6 5. d5 h6 6. Bf6 ef 7. e4 fe 8. Qh5 Ke7 9. d6 Kd6 10. 0-0-0 Ke7 11. Nd5 Bd5 12. Qd5 c6 13. Qe4 Kf7 14. Bd3 d5 15. Qg6 Kg8 16. Bf5 Qe7 17. Nf3 Qf7 18. Qg4 Qc7 19. Be6 Kh7 20. Nh4 Rg8 21. Qg6 Kh8 22. Nf5 1:0.

1910

    Шахматы — это не только игра, не только очные и заочные турниры и матчи, сеансы одновременной игры и конкурсы составления

и решения шахматных композиций... Они намного шире, многогранней. "Обзор" 1910 года целиком посвящен одной из таких граней, которые автор этого очерка называет "шахматной рефлексией". "Главный герой" обзора — недостаточно известный харьковчанин-шахматист, он же широко известный петербургский журналист и писатель Аркадий Аверченко. (Есть сведения, что до революции он, кроме всего прочего, составлял шахматные задачи и что они где-то были напечатаны. Отыскать их, к сожалению, не удалось. Может быть, читатели этой страницы найдут?!)

    Совершим небольшую экскурсию в мир художественной литературы, и читатель увидит, как все удивительно переплелось в городе Харькове.

Из "Автобиографии" А. Аверченко (1910)

    [...] Когда правление рудников перевели в Харьков, туда же забрали и меня, и я ожил душой и окреп телом.

    По целым дням бродил я по городу, сдвинув шляпу набекрень и независимо насвистывая самые залихватские мотивы, подслушанные мной в летних шантанах, — месте, которое восхищало меня сначала до глубины души.

    Работал я в харьковской конторе преотвратительно и до сих пор недоумеваю: за что держали меня там шесть лет, ленивого, смотревшего на работу с отвращением и по каждому поводу вступавшего не только с бухгалтером, но и с директором в длинные ожесточенные споры и полемику.

* * *

    Литературная моя деятельность была начата в 1905 году [Неточность. Первый рассказ А. Аверченко "Как мне пришлось застраховать жизнь" опубликован в харьковской газете "Южный край" 31.10.1903. — С. Г.], и была она, как мне казалось, сплошным триумфом.

Во-первых, я написал рассказ... Во-вторых, я отнес его в "Южный край". И в-третьих (до сих пор я того мнения, что в рассказе это самое главное), в-третьих, он был напечатан.

    Гонорара я за него почему-то не получил, и это тем более несправедливо, что едва он вышел в свет, как подписка и розница газеты сейчас же удвоились...

    [...] Я стал редактировать журнал "Штык", имевший в Харькове большой успех, и совершенно забросил службу... Лихорадочно писал, я рисовал карикатуры, редактировал и корректировал, и на девятом номере дорисовался до того, что генерал-губернатор Пешков оштрафовал меня на 500 рублей, мечтая, что я немедленно заплачу их из карманных денег.

    Я отказался по многим причинам, главные из которых были: отсутствие денег и нежелание потворствовать капризам легкомысленного администратора.

    Увидев мою непоколебимость (штраф был без замены тюремным заключением), Пешков спустил цену до 100 рублей.

    Я отказался.

    Мы торговались, как маклаки, и я являлся к нему чуть не десять раз. Денег ему так и не удалось выжать из меня.

    Тогда он, обидевшись, сказал:

    — Один из нас должен уехать из Харькова!

    — Ваше превосходительство! — возразил я. — Давайте предложим харьковцам: кого они выберут?

    Так как в городе меня любили и даже до меня доходили смутные слухи о желании граждан увековечить мой образ постановкой памятника, то г. Пешков не захотел рисковать своей популярностью.

    И я уехал, успев все-таки до отъезда выпустить три номера журнала "Меч",  который был так популярен, что экземпляры его можно найти даже в Публичной библиотеке.

Рассказ А. Аверченко "Неудачная игра" (1910)

    Один известный артист любил патетически восклицать при всяком удобном случае: "Сцена — это жизнь!"

    Конечно, если бы он занимался игрой в рулетку или служил трактирным поваром, то это восклицание редактировалось бы

в последовательном порядке совершенно иначе: в первом случае жизнью оказалась бы рулетка, а во втором — "кухня".

    Поэтому я не был удивлен, когда услышал от своего партнера, завзятого шахматного игрока, фразу: "Шахматы — это жизнь!!"

    Я возразил ему:

    — Шахматы — это вздор!!

    Может быть, с моей стороны было неловко делать такое утверждение после того, как я уже несколько лет трачу по 3 часа

в день на шахматную игру...

    Я давно изучил эту прокопченную табачным дымом, мрачную и самую дальнюю комнату большой кондитерской

[Уж не кондитерская ли это Дирберга?! — С. Г.] и все лица, изо дня в день торчавшие здесь за шахматными досками.

    В особенности мне примелькалась физиономия господина, сидевшего в настоящую минуту около нас в роли безучастного зрителя.

Я изучил каждую морщинку его изможденного, угрюмого лица, его нескладный, хотя дорогой, костюм и его манеру, ни с кем не играя, часами созерцать чужие ходы, молча, без единого жеста, слова... Я знал, что он никогда не уходил ранее закрытия кондитерской,

но этим человеком мало кто интересовался.

    Сегодня он "состоял при нас", но мы начали свою беседу, даже не поворачивая из вежливости головы в его сторону, будто перед нами был пустой стул.

    — Шахматы — это вздор!! Мой партнер мягко положил свою руку на мою и сказал примирительным тоном:

    — Ведь то, что мы говорим, не спор... Хотите, я сначала докажу, что шахматы — это жизнь, а потом вы можете доказывать противное.

    — Ладно! — сказал я упрямо. — Посмотрим!

    Газ еще не был зажжен, и ласковый сумрак осеннего дня окутывал нас, смягчая и неясные тени на стенах, и резкие слова.

    — Шахматы — это сама жизнь! Вы скажете, что я — поэт, фантазер, но взгляните на дело глубже... Вот мы поставили фигуры

в первоначальном порядке. Это — начало жизни. Все стройно, величаво. Королева любовно стоит возле своего супруга. Помните,

в Писании: "Жена да прилепится к своему мужу!" Здесь же и весь королевский штат: два щеголеватых офицера-адъютанта, дальше королевская конюшня, а в самом углу скромно поместились ладьи-фрейлины. Но скромны они и незаметны только в начале игры. Потом, как мы увидим, события возводят их на головокружительную высоту... Ну-с, и вот начинается игра! Вы знаете, конечно, что первый обычный ход — это два шага королевской пешки... Первые шаги королевского первенца — дитяти любви королевской четы! Увы! Только этот первенец и называется пешкой короля, потому что другие младенцы этого сорта бывают и от офицеров... Не сама ли это жизнь? И вот игра развивается: на первенца нападает враждебный конь, но его как принца крови защищает конь собственной конюшни, а следующим ходом и офицер. Теперь у короля с одной стороны стоит супруга, а с другой — скромненькая блондиночка-фрейлина. Король не долго раздумывает... если он умный король... Несмотря на силу и титул его супруги, надежда на нее плоха.

    Она любительница всяких авантюр и уже с пятого хода приготовила себе выход, двинув на один шаг второго своего младенца, тоже принца, но уже не чистой крови, потому что он выдвинут от офицера. Ясно, что эта легкомысленная женщина намерена сейчас выступить на поиски новых приключений! Король в тоске и раздумье.

    Такое гнусное предательство и ветренность его потрясают. Он стар, и его подагра не позволяет ему сделать более одного шага,

а тем более гоняться, сломя голову, за неутомимой королевой. Что необходимо старому королю — это тихая, семейная пристань да покой и защита со стороны преданного существа. Взор его обращается вправо и падает на скромную пухленькую блондиночку-ладью. Король, не раздумывая дальше, приближает фрейлину к себе, потом шагает через нее в угол и думает, что убил сразу двух зайцев:

"И мне здесь за этим миленочком спокойнее, да и она будет поближе к супруге. Все-таки, не как-нибудь — фрейлина! Хе-хе-хе."!

    Смеется старый и не видит, что его ветреная подруга жизни уже выскользнула на простор и только знай поеживается от заигрываний чужих младенцев и офицеров, черных, как жук. Один из них в особенности нахален. Избалованный своей собственной властительницей, высокой, пикантной брюнеткой, он сразу возымел коварные виды и на недальновидную блондинку. По первому абцугу он предлагает ей в подарок вороного коня, но ставит его так неудачно, что королева должна посторониться от удара. Глядь,

а другой конь, под пару первому, уже стоит перед ней, раздувая ноздри! Хитрости у ее величества больше, чем ума. Она хочет и коня присвоить, и своего пылкого поклонника-офицера оставить с носом. Ей кажется это простым: стать бок о бок с обоими конями. "Здесь, — думает она, — брюнету не до амуров, нужно одного из коней спасать!" Но лукавый царедворец делает вид, что жертва одного коня для такой обольстительной женщины — плевое дело. Он уступает ей одного и, становясь за спину другого, начинает нашептывать разный любовный вздор. Принявши незаслуженный дар, королева чувствует себя не совсем хорошо. Конь-то принят,

но что скажет супруг, княгиня Марья Алексеевна, да и сам обожатель, который едва ли бы сделал такой царский подарок из-за одних прекрасных глаз королевы. В предчувствии чего-то опасного и в смятении королева растерянно приближает к себе одного из младенцев пешек, неизвестно от кого появившегося на доске: так все перепутано! Увы! Это ее губит... Единственный вражеский конь, оставшийся на доске и отделявший ее от пылкого обожателя, вдруг делает нелепый скачок в сторону и объявляет шах королю! Старичок, сумрачно ворча, неохотно отодвигается в самый угол. А его дражайшая половина поднимает взор и вся вспыхивает: перед ней стоит черномазый воин, уже не заставленный вороными конями... Боже!!! Она открыта! "Один его шаг — и я попаду в его объятья! Он очутится в моей клетке! Стыд! Позор!! Ведь это измена мужу... А впрочем, этот сосед такой милый брюнетик... Тем хуже для мужа!" Она ждет, простирая белые руки, но чужестранец, достигши своего, грубо, без церемоний сбрасывает ее за доску

и сам нагло становится на ее место. Битва кипит на всем протяжении, а старый вдовец, забывши о государственных делах, рядом

с ладьей предается изнеженности нравов... Он не видит, что от вражеской королевы его отделяет только пешка, что на эту пешку косится другой вражеский офицер, он не слышит последнего хрипа его слуг, жертвующих собою, чтобы отстоять своего короля

от мата... Все напрасно. Белая пешка тихонько снимается, исчезает, и король в ужасе видит перед собою какое-то чуждое, зловещее существо. "Шах королю!" — звучит как погребальный колокол. Король выдвигается из угла и помещается против чужеземного офицера, уклоняясь от его косого удара. Тот, исполнив чужое поручение, до смысла которого ему нет дела, отходит. Король облегченно вздыхает. Но что это!! Безумие! Громы небесные!! Против него стоит чужая королева, и звучит в его ушах еще более похоронное: "Мат королю!!" Старец беспомощно оглядывается на свою подругу-ладью, в бессмысленной растерянности полагая,

что она защитит его по косой линии, но та, как истая помпадурша, видя, что ее повелителю мат, смотрит прямо перед собой,

и ее безмятежный взор будто бы с интересом рассматривает фигуру давно знакомой пешки. "Эх, не вовремя и не в ту сторону

я рокировался!" — вздыхает король, и с этим последним вздохом отлетает царственная душа от дряхлого, старческого тела... Игра кончена. И побежденные, и победители без церемонии сгребаются властной рукой с доски. Это конец жизни — смерть, которая

не щадит ни правых, ни виноватых... Шахматы — это жизнь!..

    В комнате зажгли газ.

    Улица потухла, шум экипажей стал затихать, и мы молчали несколько минут под впечатлением курьезной импровизация...

    — Вы со мной согласны? — неожиданно обратился мой партнер к человеку с измученным лицом, третьему в нашей компании.

    Неизвестный поднял свои голубые выцветшие глаза и с какой-то мучительной тоской прошептал:

    — Ваша история, вероятно, очень забавна... Но я, простите... ничего не понимаю в шахматах!

    Мы оба раскрыли рты и посмотрели на него с удивлением и страхом, как на помешанного.

    — Как же так! — возразил, немного оправившись, партнер. — Я вас вижу несколько лет изо дня в день около чужих шахматных досок, внимательно созерцающим игру посетителей, и вы говорите, что решительно ничего не понимаете?! Как хотите, это непостижимо!!

    Глаза странного господина наполнились слезами. Он встал и, вынимая из кармана платок, сдавленно прошептал:

    — Я здесь бываю уже восемь лет!..

    — Но причина?..

    — Можете же себе вообразить, какая дрянь моя жена, если я, только чтобы не быть с ней, предпочитаю убивать годы

на созерцание игры, совершенно для меня бессмысленной.

    Он истерически всхлипнул и, схвативши с подоконника свою шляпу, поспешно вышел на улицу.

    Мы помолчали.

    Я допил остатки холодного чая и сказал, сладко потянувшись:

    — Вот человек, который забыл вовремя рокироваться.

    Мой партнер рассеянно обвел глазами пустые столики и равнодушно добавил:

    — Или рокировался не в ту сторону.

1913

    Во всероссийском турнире любителей в Петербурге, пройдя ряд предварительных отборов на местах, играли 8 человек. 5-е место занял Розанов.

    Розанов — Верлинский (Петербург, 1913)

    1. d4 c5 2. d5 d6 3. e4 g6 4. f4 Bg7 5. Nf3 e6 6. c4 Ne7 7. Bd3 ed 8. cd 0-0 9. Nc3 Nd7 10. 0-0 a6 11. a4 h6 12. Kh1 Kh7 13. g4 Nf6 14. f5 Ng4 15. Ng5 hg 16. Qg4 gf 17. ef f6 18. Bg5 Rh8 19. Rf3 Qf8 20. Bf4 b6 21. Bd6 Ra7 22. Re1 Qf7 23. Rh3 Kg8 24. Rhe3 Nd5 25. Re8 Kh7 26. Qh4 Bh6 27. Rh8 1:0.

1921

    Покидая Россию в апреле 1921 года, будущий чемпион мира Александр Алехин не верил в шахматное будущее страны при большевиках. Слишком безотрадная была картина. В своей книге "Шахматная жизнь в Советской России" он писал: "По последним сведениям, которые дошли до нас, шахматисты ПЕТРОГРАДА, Казани и ХАРЬКОВА начали организовываться, но и там, как

и повсюду, все зависит от личного влияния какого-нибудь представителя власти, точно так же, как в Москве шахматы пережили короткий период расцвета только благодаря Ильину-Женевскому. Кажется невероятным, что на таком несолидном фундаменте можно построить что-нибудь значительное".

    Вот что удалось обнаружить, листая ветхие страницы харьковской газеты "Коммунист" за январь 1921 года:

    "Объявление. С 31 января по 7 февраля перерегистрация всех членов Центрального Показательного Красноармейского и Рабочего клуба "Грядущее" (ул. Рымарская, 21)".

    Проходит полгода и в той же газете за 21 августа долгожданное для харьковских шахматистов сообщение в рубрике "В клубах":

    "Шахматные турниры. 14 августа сего года при клубе "Грядущее" начались три шахматных турнира: для игроков трех категорий.

В турнире игроков 3-й категории приняли участие 14 любителей, в турнире 2-й категории — 12. В турнире игроков 1-й категории — осенний турнир-чемпионат на звание чемпиона г. Харькова на второе полугодие 1921

года — принимают участие сильнейшие шахматисты г. Харькова. Игра в турнире-чемпионате ведется по вторникам и пятницам,

во втором турнире — по воскресеньям и средам, в третьем турнире — по понедельникам и четвергам. Кроме того, при клубе открыты курсы обучения шахматной игре. Запись ежедневно с 8 ч. вечера".

1923

    22 апреля в харьковской газете "Коммунист" открылся "Шахматный отдел" под редакцией И. Янушпольского. Первый номер нового отдела содержал вступительную часть о состоянии шахматной жизни в мире, СССР, на Украине, а также партию, две задачи и хронику.

    "В Харькове шахматная игра происходит при кружке шахматистов (пл. Тевелева, 20), при партийном клубе, доме Красной Армии, деловом клубе, паровозостроительном заводе и др. клубах".

    Очень большое значение для развития шахматной жизни в Харькове имел 1-й съезд Шахматного Союза СССР, проходивший

в ПЕТРОГРАДЕ в июле 1923 года. Вот небольшое извлечение из документов съезда:

    "Этот съезд является тем фундаментом, на котором строится Союз и от работы которого зависит его устойчивость и круг его деятельности. Если Союз будет существовать как самостоятельная организация, то не будет твердой уверенности в его будущем,

так как его деятельность будет зависеть от энтузиазма руководителей Союза. Дабы избежать этого ненормального положения, нужно стремиться к внедрению шахмат в государственное строительство. 1920 год, когда Всевобуч не только организовал по всей России шахматные кружки, но и устроил Всероссийские турниры — в самое голодное время, — есть приблизительно тот идеал, к которому нужно стремиться. Поэтому мы приветствуем переговоры москвичей с культотделом ВЦСПС об образовании повсеместно шахматных секций, но мы будем внедряться в профсоюзы только в том случае, если наши минимальные требования смогут быть удовлетворены. Пока же на 1-м съезде мы должны подготовить почву для 2-го съезда и стремиться к завоеванию шахматами всех прав гражданства.

В настоящее время Союз насчитывает 32 отделения с 1159 членами. Поголовное вступление широких масс шахматистов даст Союзу идейную опору и материальную крепость, что покажет его культурную необходимость и скорее приблизит его к покровительству

государства..."

    По окончании обсуждения устава Союза были произведены выборы нового правления. В него вошли: С. Вайнштейн (председатель), Романовский (1-й секретарь), Голубев (казначей) от ПЕТРОГРАДА; Григорьев (товарищ председателя), Панченко и Гейлер (секретари) от Москвы; Алексей Алехин от ХАРЬКОВА, Шукевич-Третьяков от Минска, Дьяконов от Саратова.

    Съезд постановил шахматной столицей считать Петроград, до нового съезда.

    Между тем "Шахматный отдел" харьковской газеты "Коммунист" продолжал выходить.

    5 августа (№ 15). Приведены две партии, две задачи и международная хроника.

    25 августа (№ 17). Сообщение об окончании турнира-гандикапа. Его итоги: 1 — Григоренко, 2 — Янушпольский, 3 — Бородаевский. [...] "В кружке (пл. Тевелева, 20) получены для продажи журналы "Шахматы" (Москва) и "Шахматный листок" (Петроград)".

    4 сентября (№ 18). В местном шахматном кружке начинается турнир по переписке между игроками города Харькова.

    18 сентября (№ 19). "Сеанс С. Вайнштейна, Председателя Всероссийского Шахматного Союза, 3 сентября, собрал в кружок массу желающих участвовать в сеансе. Пришлось ограничить число 30 участниками. Результат: +17, -8 (Чихачев, Гольдман, Ножницкий, Жиляев, Бибиков, Слободкин, Середенко, Шейдерман), =5 (Френкин, Шик, Бахман, Юшкевич, Гонтарев)".

1925

    Журнал "Шахматный листок" (Ленинград) сообщал: "Вообще шахматная жизнь Харькова не только бьет ключом, но и проходит стройно и организованно. В районных кружках регулярно дают сеансы одновременной игры сильнейшие шахматисты, заканчивается гандикап-турнир при 40 участниках и, наконец, идут приготовления к Всеукраинскому съезду".

    "Шахматный листок", № 7, 1925:

    "Результаты 8-го конкурса решений. Правильные решения всех задач прислали [...] Ромашкевич (Харьков). По отделу этюдов поступило всего 25 решений, из коих 18 признаны полными и исчерпывающими, между ними и были разыграны призы по жребию. Перечисляем этих 18 лиц: [...] Ромашкевич (Харьков)".

    В августе 1925 года в Ленинграде открылся 4-й Всесоюзный чемпионат. Одновременно были проведены турнир городов, рабочий турнир и турнир РККА. В турнире городов играло 60 шахматистов; они были разделены на шесть предварительных групп по 10 человек, и три первых призера каждой группы составили две полуфинальные группы. Во 2-й предварительной группе: 3—6 — Алехин [Харьков] (5 из 9). По коэффициентам он занял 4-е место и не попал в полуфинал. В 5-й предварительной группе: 1 — Григоренко [Харьков] (7,5 из 9).

1926

    Закончился организованный редакцией "Шахматного листка" турнир по переписке шахкружков СССР. Первое место в этом состязании занял Ульяновск, второе — ЛЕНИНГРАД, третье — ХАРЬКОВ.

    Вот партия из этого турнира.

    город Новгород — город Харьков (по переписке, 1926)

    1. e4 e5 2. f4 ef 3. Bc4 d5 4. Bd5 Qh4 5. Kf1 g5 6. g3 Qh6 7. Nc3 Nf6 8. d4 Nc6 9. Bc6 bc 10. Qf3 Ba6 11. Kg2 0-0-0 12. Nge2 c5 13. Rd1 cd 14. Nd4 Qg6 15. Nc6 Rd1 16. Qd1 Bc5 17. Ne5 Qg7 18. Nd3 Bb6 19. a4 Bb7 20. a5 Ne4 21. Qg4 Kb8 22. Kf1 f5 23. Qh5 Bd4 24. a6 Ba8 25. Ne2 fg 26. hg f4 27. gf gf 28. Bf4 Nd2 29. Ke1 Nf3 30. Kf1 Rg8 31. Ng3 Bb6 32. Ra4 Qe7 33. Ne5 Ne5 34. Be5 Re8 35. Rf4 Bc6 36. Bc3 Qe3 37. Ne2 Bd7 0:1.

7                                      Δ

    ("Новгород сдался, ибо от угрозы Bh3 и Qc1 единственная защита 38. Bd4 на что последовало бы 38... Bh3 39. Ke1 Qc1 40. Kf2 Bd4

41. Rd4 Qf1 42. Kg3 Rg8 43. Kh4 Qf2 44. Kh3 Qg2 45. Kh4 Qh2++. Шахсекция Харьковского ОСФК провела всю партию наисильнейшим образом".)

    Германия. [...] Со 2 по 5 апреля в Йене состоялся 4-й съезд Германского Рабочего Шахматного Союза, вступившего в 15-й год своего существования. [...] На съезде присутствовала делегация ВЦСПС, принявшая участие как в работе съезда, так и в разыгранных в связи

с этим последним состязаниях. [...] Советские шахматисты приняли участие в Гаупттурнире, в котором играло 20 немцев и 5 русских. Игравшие в этом турнире были разбиты на 5 групп по 5 человек в каждой — один русский и 4 немца. Результаты игры наших делегатов: Тесленко (Харьков, железнодорожник) (3 очка из 4) — 1-е место в группе, Семенов (Ленинград, химик) (3) — 2-е место

в группе, Лесман (Ленинград, металлист) (2,5) — 2-е место в группе, Грязнов (Москва, текстильщик) (2,5) — 2-е место в группе, Фрейдберг (Харьков, металлист) (2) — 3-е место в группе.

    Ил. 2. Сидят: Иттин, Левман, Лесман; стоят: Семенов, Тесленко, Фрейдберг, Грязнов

1927

    Наряду с издаваемым в Харькове "Вестником физической культуры", шахматные события в нашем городе широко освещали журналы "Шахматный листок" (Ленинград) и "64. Шахматы и шашки в рабочем клубе" (Москва).

    Не выстраивая события в хронологическом порядке, но соблюдая неписанную иерархию советских городов, приводим наиболее интересные материалы из этих изданий.

Журнал "64. Шахматы и шашки в рабочем клубе"

    № 4. 2-й Всесоюзный турнир профсоюзов (Ленинград). Результаты харьковчан: в 1-й группе — Рутштейн, пищевик (3,5 из 6);

во 2-й — Бененсон, горнорабочий (1,5 из 6); в 3-й — Шапиро, металлист (4,5 из 6), в 4-й — Жиляев, железнодорожник (3,5 из 6). Чемпионат-турнир: 4—6 — Тесленко, железнодорожник (6 из 11), 10 — Фрейдберг, металлист (3,5).

    Фрейдберг — Григорьев (Ленинград, 1927)

    1. d4 Nf6 2. g3 c5 3. c3 e6 4. Bg2 d5 5. Nf3 Nbd7 6. 0-0 Bd6 7. b3 0-0 8. Bb2 e5 9. de Ne5 10. Qc2 Nc6 11. Nbd2 Be6 12. e3 Qd7 13. c4 Nb4  14. Qc3 dc 15. Nc4 Be7 16. e4 Qd3 17. Qd3 Nd3 18. Bf6 Bf6 19. e5 Be7 20. Nfd2 Rab8 21. f4 f5 22. Na5 Nb4 23. Nb7 Nc2 24. Rac1 Ne3 25. Nc5 Nf1 26. Kf1 Rfc8 27. Nd3 Rc1 28. Nc1 Rc8 29. Nd3 Rc2 30. Ke2 Ra2 31. Bc6 Bb3 32. Nc1 Rc2 33. Nb3 Rc6 34. Nd4 Ra6

35. Nf5 Bb4 36. Nd4 Ra2 37. Nf3 a5 38. Kd3 a4 39. f5 a3 40. Nb3 Rb2 41. Kc4 a2 42. Nfd4 Rb1 0:1.

Журнал "Шахматный листок"

    № 17. На призыв построить "Самолет шахматиста им. Н. В. Крыленко" начали поступать уже отклики со всех сторон. [...] В Харькове шахтройка Штаба округа произвела сбор среди шахматистов штаба, давший свыше 50 рублей, причем взносы продолжают еще поступать.

    Далее приведено стихотворение Вл. Вина "Начало самолета". 

    Вперед, назад... но вверх и вниз         Когда крылатая ладья

    Не ходят пешки, кони, туры...            Объявит мат их эскадрилье.

    И вот рождается эскиз                        А ты, чтоб враг не подстерег,

    Еще не виданной фигуры.                  Исполненный одной заботы:

    Она легка и в даль зовет,                    Исследуй вдоль и поперек

    Пространства разрывает путы;          Свое "Начало Самолета".

    Ее неудержимый лет                           И не гроссмейстер, не гигант,

    Ломает старые дебюты.                      Восстань угрозой Капабланке,

    И сложат, ужас затая,                          Все удлиняя вариант,

    Враги подрезанные крылья,                Записанный во Всекобанке.

1927

Журнал "Шахматный листок"

    № 3. "Харьков. Начался шахматный семинар по подготовке низовых инструкторов. Лектора: Григоренко — дебюты, середину

и эндшпили; Брон — задачи и этюды; Полтавец — организационные вопросы".

    № 6. В турнирах по переписке Всесоюзной шахсекции играют харьковчане Куличенко, Бланкштейн, Макаренко (г. Изюм), Дроботенко.

    № 9. Съезд Шахинтерна (Берлин). Командный турнир: 1 — СССР (27,5 из 40). За рабочую команду СССР на 4-й доске играл Тесленко [Харьков] (21 год), на 7-й — Фрейдберг [Харьков] (22 года). Результаты: СССР — Германия (8:2), СССР — Австрия (5:5), СССР — Венгрия (6,5:3,5), СССР — Дания (8:2).

    № 12. Состоялась партия по радио Харьков — Днепропетровск (прервана по техническим причинам на 12-м ходу).

    № 16. Состоялись два матча Харьков — Москва (Динамо). Первый матч Работпрос — Динамо выиграли харьковчане (Григоренко, Алехин, Янушпольский, Ойстрах, Дьяков, Коровин, Шульгин, Цукерник, Асс, Арие) со счетом 5,5:4,5. Второй матч сборная Харькова (железнодорожники и металлисты) проиграла динамовцам со счетом 3,5:6,5. В составе харьковской сборной играли Тесленко, Фрейдберг, Сербинов, Шапиро, Ордель, Мельников, Березюк, Вайнер, Бончковский, Протопопов.

    № 17. Из отзыва ленинградца А. Смирнова на книгу харьковчанина Алексея Алехина "Шахматы. Избранные партии за 1926 год":

"В общем — интересно задуманная, но неважно спланированная и плохо технически выполненная книжка. Впрочем, и в таком виде она читается с интересом".

    № 18. 15 сентября в Москве состоялось пленарное заседание Исполбюро Совета Шахсекций Союзных республик, посвященное вопросам созыва 5-го Всесоюзного шахматного съезда. В нем участвовал Алексей Алехин.

    № 19. Для участия во всесоюзном командном турнире в команду Украины были делегированы харьковчане Кириллов, Алехин

и Тесленко (Жиляев и Анучин являлись кандидатами). Вот результаты харьковских шахматистов: 1-я доска — Кириллов (5,5 из 10),

4-я — Алехин (5 из 8), 5-я — Тесленко (3,5 из 8).

    Рюмин — Кириллов (1927)

8                                     Δ

    23. Rc5 hg 24. Rcc1 b4 25. Rd2? Nc3 26. Qh5 Qc6! 27. Kf1 Rd3! 28. Ke1 Rd2 29. Kd2 Qd5 30. Ke1 Bc6 31. f3 Qd3 0:1.

    Всесоюзный турнир текстильщиков. В 1-й предварительной группе играл харьковчанин Млынарский (0,5 из 7).

    Две композиции харьковчан отмечены призами на конкурсе "Шахматного листка" за 1927 год. А. Коваленко получил 4-й приз

за этюд, а В. Брон — 4-й приз за задачу.

9         Коваленко (1927)

Ничья

    9. Решение: 1. Kc6 Kb4 2. Kd5 Kc3 3. Ke5 e3 4. Kf4. (4. fe? Fe 5. Kf4 Kd2 6. Kf3 f4 —+.) 4... ef 5. Ke3! f1Q. Пат. (5... f1R — пат; 5... f1B 6. Kf4 Bh3 7. e4 =.)

    Этот этюд вошел в фонд шахматной композиции как классическое произведение.

10                   Брон (1927)

Мат в 3 хода

    10. Решение: 1. Na5!. (Цугцванг.) 1... Nb4 2. Qc3! Kc3 3. Be5++; 1... Nc3 2. Qc4! Nc4 3. Nb3++; 1... ba 2. Be3! Ke3 3. Qc5++; 1... ab

2. Qh8 Kc5 3. Nd3++; 1... Bb2 2. Qd7. (Четыре правильных мата с блокированием двух полей возле черного короля двумя черными фигурами, причем в трех случаях проходит активное блокирование одного из полей.)

    Приглашенный ВУК'ом союза Горняков мастер Г. Левенфиш дал 14 марта в Доме Физкультуры ВСФК [Харьков] сеанс одновременной игры на 30 досках против очень сильного состава участников. Сеанс, продолжавшийся свыше 6 часов, закончился

со счетом +22, -6, =2.

1928

    "Шахматный листок", № 15. В Харьков выехала команда союза рабпроса Ленинграда. Приведена партия из матчей Харьков — Ленинград.

    Ордель — Ловейко (Харьков, 1928)

    1. d4 Nf6 2. Nf3 e6 3. c4 d5 4. Bg5 Nbd7 5. Nc3 Be7 6. e3 0-0 7. Qc2 c6 8. a3 a6 9. Bd3 h6 10. Bh4 dc 11. Bc4 b5 12. Ba2 c5 13. Bf6 Nf6 14. dc Bc5 15. Ne4 Be7 16. Ne5 Bb7 17. Nf6 Bf6 18. Bb1 g6 19. Ng6 fg 20. Qg6 Bg7 21. Qe6 Rf7 22. Ba2 Qf6 23. Qf6 Bf6 24. Rd1 Bc8

25. Rd2 Kg7 26. Bf7 Kf7 27. f4 Bf5 28. Kf2 Be4 29. Rc1 Rg8 30. Rc7 Ke6 31. g3 h5 32. Ra7 h4 33. Ra6 Kf5 34. Rb6 hg 35. hg Rh8

36. Rdd6 Rh2 1/2:1/2.

    Журнал "64. Шахматы и шашки в рабочем клубе", № 2. Межгородские соревнования вузов. Проходили в актовом зале МГУ.

За Ленинград играл мастер Ботвинник. 1 — Ленинград (21 из 30), 2 — Москва (18,5), 3 — Харьков (12), 4 — Ташкент (8,5). На 6-й доске без проигрышей сыграл Брон (2 из 3). "Курьезный вид имела партия Носков (Москва) — Тесленко (Харьков). Первый в дебюте пожертвовал две легкие фигуры за 6 пешек, и таким образом у Тесленко осталось всего по одной ладейной пешке на флангах. Однако эта партия закончилась мирной ничьей".

    Приводим "текст" Алексея Алехина, опубликованный в № 10 "Шахматного листка".

    Шахматно-шашечная секция ВСФК Украины на своем последнем заседании от 24 апреля 1928 г., рассмотрев вопрос об отношении

к белогвардейскому выступлению эмигранта Александра Алехина в Париже, давшего белогвардейскую оценку шахматного движения

в СССР, и заявление секретаря шахматно-шашечной секции Алексея Алехина постановила: целиком и полностью присоединиться к статье и выводам т. Крыленко, опубликованным в "Шахматном листке" № 6 за 1928 год. Заявление т. Алексея Алехина ниже печатаем.

    Уважаемый тов. Редактор.

    В связи с имевшим место в последнее время антисоветским выступлением в Париже, находящегося в эмиграции чемпиона мира

по шахматам Александра Алехина, прошу не отказать в помещении на страницах Вашего журнала следующего моего заявления.

    1. Касаясь шахматного движения в СССР, Александр Алехин между прочим сказал, что "с периодом политического угнетения одни ищут в шахматах забвения от повседневного произвола и насилия, а другие черпают в них силы для новой борьбы и закаляют волю". Как известно, первую часть фразы об "угнетении и забвении" и проч. он относит к шахматному движению в СССР. Не нужно затрудняться, чтобы опровергнуть абсурдность этого заявления, ибо шахматы в СССР являются на самом деле одним из орудий культурного подъема трудящихся и достигли у нас за годы пролетарской революции невиданного нигде в мире расцвета.

    В Советском Союзе трудящиеся видят в шахматах средство к закаливанию воли для борьбы за новые достижения в области социалистического и культурного строительства, так и закаливание воли для дальнейшей борьбы с белогвардейцами.

    Что же касается "забвения", то я полностью предоставляю это тем, кто находится в эмиграции, ибо действительно оторванным

от созидательной работы на пользу рабоче-крестьянской общественности делать ничего не остается.

    2. Я осуждаю всякое антисоветское выступление, от кого бы оно ни исходило, будь то, как в данном случае, брат мой или кто-либо иной.

    3. С тех пор как Александр Алехин покинул в 1921 году пределы СССР я никакой связи с ним не поддерживал и не поддерживаю. [Кто же тогда контактировал с Александром по поводу дорожных шахмат? Загадки истории... — С. Г.]

    4. Я целиком согласен со статьей Н. В. Крыленко, помещенной в № 6 "Шахматного листка", по поводу упомянутого выступления Александра Алехина.

    Алексей Алехин, Харьков, 23 апреля 1928 г.

    Приводим знаменитый меташахматный текст, в котором не обошлось без упоминания славных шахматных городов — Ленинграда

и Харькова (в тот год, пожалуй, третьего в неписанной иерархии шахматных городов СССР).

Из романа И. Ильфа и Е. Петрова "12 стульев" (1928)

    — Шахматы! — говорил Остап. — Знаете ли вы, что такое шахматы? Они двигают вперед не только культуру, но и экономику! Знаете ли вы, что шахматный клуб четырех коней при правильной постановке дела сможет совершенно преобразить город Васюки?

    Остап со вчерашнего дня еще ничего не ел. Поэтому красноречие его было необыкновенно.

    — Да! — кричал он. — Шахматы обогащают страну! Если вы согласитесь на мой проект, то спускаться из города на пристань вы будете по мраморным лестницам! Васюки станут центром десяти губерний! Что вы раньше слышали о городе Земмеринге? Ничего!

А теперь этот городишко богат и знаменит только потому, что там был организован международный турнир. Поэтому я говорю:

в Васюках надо устроить международный шахматный турнир!

    — Как? — закричали все.

    — Вполне реальная вещь, — ответил гроссмейстер, — мои личные связи и ваша самодеятельность — вот все необходимое

и достаточное для организации международного Васюкинского турнира. Подумайте над тем, как красиво будет звучать — "Международный Васюкинский турнир 1927 года". Приезд Хозе-Рауля Капабланки, Эмануила Ласкера, Алехина, Нимцовича, Рети, Рубинштейна, Мароци, Тарраша, Видмара и доктора Григорьева — обеспечен. Кроме того, обеспечено и мое участие!

    — Но деньги! — застонали васюкинцы. — Им же всем деньги нужно платить! Много тысяч денег! Где же их взять?

    — Все учтено могучим ураганом! — сказал О. Бендер. — Деньги дадут сборы!

    — Кто же у нас будет платить такие бешеные деньги? Васюкинцы...

    — Какие там васюкинцы! Васюкинцы денег платить не будут. Они будут их по-лу-чать! Это же все чрезвычайно просто. Ведь на турнир с участием таких величайших вельтмейстеров съедутся любители шахмат всего мира. Сотни тысяч людей, богато обеспеченных людей, будут стремиться в Васюки.

    [...]

    — Не беспокойтесь, — сказал Остап, — мой проект гарантирует вашему городу неслыханный расцвет производительных сил. Подумайте, что будет, когда турнир окончится и когда уедут все гости. Жители Москвы, стесненные жилищным кризисом, бросятся в ваш великолепный город. Столица автоматически переходит в Васюки. Сюда переезжает правительство. Васюки переименовываются в Нью-Москву, а Москва — в Старые Васюки. ЛЕНИНГРАДЦЫ и ХАРЬКОВЧАНЕ скрежещут зубами,

но ничего не могут поделать. Нью-Москва становится элегантнейшим центром Европы, а скоро и всего мира.

    — Всего мира!!! — застонали оглушенные васюкинцы.

    — Да! А впоследствии и вселенной. Шахматная мысль, превратившая уездный город в столицу земного шара, превратится

в прикладную науку и изобретет способы междупланетного сообщения. Из Васюков полетят сигналы на Марс, Юпитер и Нептун. Сообщение с Венерой сделается таким же легким, как переезд из Рыбинска в Ярославль. А там, как знать, может быть, лет через восемь в Васюках состоится первый в истории мироздания междупланетный шахматный турнир!

    Остап вытер свой благородный лоб. Ему хотелось есть до такой степени, что он охотно съел бы зажаренного шахматного коня.

1930

    Газета "Харьковский пролетарий", 03.06. "8 июня в Харьков приедет ленинградская шахматно-шашечная делегация, чтобы подписать договор о социалистическом соревновании между шахматно-шашечными организациями Харькова и Ленинграда.

В договоре в числе показателей взяты такие моменты как усиление квалификационной работы, усиление участия женщин

в шахматно-шашечном движении, организация выездов в села, матчи с зарубежными рабочими клубами, проведение массовых шахматно-шашечных начинаний в революционные дни, организация показательных рабочих кружков, улучшение шахматно-шашечных отделов в прессе и другие. Подписанию договора посвящается матч между сборными шахматно-шашечными командами Харькова

и Ленинграда. [...] Состав 1-й сборной Харькова: Кириллов, Григоренко, Тесленко, Бланкштейн, Янушпольский, Ордель".

    "Робитныча вэчирня газэта", 12.07. Состоялись матчи Харьков — Ленинград, сыгранные в честь заключения договора

о социалистическом соревновании шахорганизаций. 1-й матч (за Харьков играли представители кружков) — 1,5:4,5; 2-й матч

(сборная Харькова) — 4,5:2,5. [Тесленко — Рагозин, 1:0.]

Из романа И. Ильфа и Е. Петрова "12 стульев"

    Первым к секретарю редакции прибежал заведующий шахматным отделом маэстро Судейкин. Он задал вежливый, но полный горечи вопрос:

    — Как? Сегодня не будет шахмат?

    — Не вмещаются, — ответил секретарь, — подвал большой. Триста строк.

    — Но ведь сегодня же суббота. Читатель ждет воскресного отдела. У меня ответы на задачи, у меня прелестный этюд НЕУНЫВАКО, у меня, наконец...

    — Хорошо. Сколько вы хотите?

    — Не меньше ста пятидесяти.

    — Хорошо. Раз есть ответы на задачи, дадим шестьдесят строк.

    Маэстро пытался было вымолить еще строк тридцать хотя бы на этюд Неунывако (замечательная индийская партия Тартаковер — Боголюбов лежала у него уже больше месяца), но его оттеснили. [...]

    Крик в секретариате продолжался. Проворный Персицкий принес статью Семашко,

и секретарь срочно вычеркивал из макета третьей полосы шахматный отдел. Маэстро Судейкин уже не боролся за прелестный этюд Неунывако. Он тщился сохранить хотя бы решения задач. После борьбы, более напряженной, чем борьба его с Капабланкой

на Сан-Себастианском турнире, маэстро отвоевал себе местечко за счет "Суда и быта".

    Как известно, прототипом "Станка" в романе "12 стульев" является "Гудок" — газета железнодорожников, в которой шахматный отдел вел одно время мастер Ф. Дуз-Хотимирский. Именно он и стал прообразом маэстро Судейкина. Что же касается Неунывако, то его имя в 1930-е годы пользовалось большой популярностью в спортивных кругах СССР. Павел Неунывако жил в Харькове с конца 1929 по 1933 год. Он работал в оборонном секторе Госплана Украины. В 1930 году Неунывако был избран председателем шахматно-шашечного комитета ВСФК при Всеукраинском исполнительном комитете и оставался им до своего отъезда из нашего города. В истории отечественной шахматной композиции он оставил яркий след. Авторы знаменитого романа знали Неунывако и были дружны с ним. Отметим, что почти все композиции Неунывако являются задачами. Однако исследователям его творчества удалось отыскать

и этюды...

                                                                                                                   11                    Неунывако

                                                                           Ил. 3. П. Неунывако                     Ничья

    11. Решение: 1. Rf7 Ke6 2. Rf3 Ne1 3. Re3 Kf7 4. Re1 Bd2 5. Re5 Bd3 6. Kh8 Bc3 — пат; или 4... Bd3 5. Kh8 Bd2 6. Re5 Bc3 — пат.

1931

    Ботвинник — Григоренко (Москва, 1931)

    1. d4 d5 2. c4 c6 3. Nf3 Nf6 4. e3 e6 5. Bd3 Nbd7 6. Nbd2 c5 7. 0-0 Be7 8. b3 0-0 9. Bb2 cd 10. ed dc 11. bc b6 12. Rc1 Bb7 13. Re1 Rc8 14. Bb1 Re8 15. Qc2 Nf8 16. Ne5 Rc7 17. Ndf3 Qa8 18. Qe2 Bb4 19. Red1 Rec8 20. Bd3 Bd6 21. Ne1 Be4 22. Ng4 N8d7 23. d5 Bd3

24. Nd3 ed 25. Nf6 Nf6 26. Bf6 gf 27. Qg4 Kf8 28. Qd4 Kg7 29. Qg4 Kf8 30. Qd4 Kg7 31. Qg4 1/2:1/2.

    Финал 7-го первенства CССР (Москва): 10—12 — Кириллов (8,5 из 17). За этот результат (50% очков в финале первенства СССР) Владимиру Кириллову (запомним эту фамилию!) было присвоено высокое спортивное звание "мастер СССР".

    Итак, в Харькове взращен второй (первый — Руднев) шахматный мастер. Подчеркнем, что Шабельский был шахматным "маэстро"

по сути, но формально не имел этого титула, а Селезнев приехал в Харьков уже будучи мастером. В 1934 году Исполнительное бюро Шахматной секции ВСФК решило провести квалификационную проверку мастеров СССР в возрасте до 50 лет. В 1935 году в результате проверки 12 шахматистов, в том числе и Кириллов, были лишены звания мастера. Кириллов — химик-технолог по специальности — не мог в этот период из-за занятости по работе уделять шахматам столько времени, сколько было нужно для поддержания мастерского уровня игры. Однако впоследствии Кириллову удалось выполнить квалификационную норму для присвоения аналогичного звания — "мастер спорта СССР".

1932

    Журнал "Физкультурник Украины", № 23—24. Ленинградская шахорганизация обратилась в шахматно-шашечный комитет ХГСФК

с предложением организовать матч по телеграфу Ленинград — Харьков на 10 досках. Предложение принято. Матч начался 10 октября.

От Харькова играют в порядке досок: мастер Кириллов, Григоренко, Бланкштейн, Ойстрах, Терещенко, Тесленко, Ордель, Алехин, Карелин, Попович.

1933

    Закончился телеграфный матч Харьков — Ленинград. Харьков выиграл. Кириллов — Ненароков, 1:0. Григоренко — Модель, 1:0. Бланкштейн — Толуш, 1:0. Ойстрах — Будо, 0:1. Романов — Ровнер, 0:1. Брон — Марач, 1:0. Тесленко — Равинский, ничья. Алехин — Фельдман, ничья. Партии Попович — Смирнов и Карелин — Коялович отданы на присуждение в лучших для харьковчан позициях.

    8-е первенство CССР (Ленинград): 20 — Кириллов (5 из 19). Кириллов стартовал очень неудачно, проиграв девять партий подряд (своеобразный рекорд чемпионатов страны). Однако в 13-м туре он черными разгромил Левенфиша, уходившего в цейтноте от ничьей

с аутсайдером.

1936

    Одним из наиболее ярких шахматных событий года для харьковчан стал приезд в наш город легендарного Капабланки.

    "Харьковский Рабочий" (28.06.1936):

    "Сегодня в 12 часов дня самолетом из Одессы прибыл в Харьков экс-чемпион мира Х. Р. Капабланка. Шахматные организации ХОСПС, ЦК МТС, ДИТР и представители прессы встретили Капабланку в аэропорту и приветствовали его от имени харьковских шахматистов. 28 июня первый сеанс — в клубе связи на 30 досках против сильнейших шахматистов ЦК МТС Юга и Центра. 29 июня второй сеанс — организован облпрофсоветом против 30 шахматистов заводов и фабрик г. Харькова. 30 июня третий сеанс —

на стадионе "Динамо" (организован ДИТРом) против 30 шахматистов ИТР г. Харькова".

    "Харьковский Рабочий" (29.06.1936):

    "Первый сеанс Капабланки в Харькове. [...] Борьба сразу приняла упорный характер. Капабланка встретил сильнейшее сопротивление, и только через 2 час. 45 мин. после начала игры оглашается первый результат: в 9 час. 30 мин. Капабланка проиграл шахматисту 1-й категории т. Марачу (ЛЕНИНГРАД). Впервые в Харькове в столь серьезном сеансе выступали три женщины, причем одна из них — т. Филиппова (служащая ЦК МТС, Харьков) свела партию вничью. Сеанс закончился в час ночи после 6 часов игры: +21, -4, =5. Выиграли у Капабланки Рудаковский (чемпион ЦК МТС, Воронеж), Марач, Карелин (Харьков), Максимов (председатель ЦК МТС, Харьков)".

    "Харьковский Рабочий" (10.07.1936):

    Капабланка — Максимов (сеансовая, Харьков, 1936)

    1. e4 e6 2. d4 d5 3. Nc3 Bb4 4. e5 c5 5. a3 Bc3 6. bc Ne7 7. Qg4 Qc7 8. Qg7 Rg8 9. Qh7 cd 10. Ne2 Nbc6 11. f4 Bd7 12. Qd3 dc 13. Qc3

0-0-0 14. Be3 Nf5 15. Bf2 d4 16. Qd2 Be8 17. g3 Na5 18. Nd4 Bc6 19. Rg1 Rd4 20. Bd4 Rd8 21. c3 Nb3 22. Qb2 Nfd4 23. cd Qa5 24. Ke2 Rd4 25. Rd1 Bb5 26. Ke3 Rd1 27. Qb3 Qb6 0:1.

    "Харьковский Рабочий" (01.07.1936):

    "Сеансы Капабланки в Харькове. Второй сеанс: +17, -5, =4. У Капабланки выиграли — победитель первенства Украины Шумилин, чемпион ЦК МТС Рудаковский, студент финансово-экономического института Лившиц, Червяк ("Станкострой") и Левенберг.

Результат сеанса в Харькове является лучшим на Украине. [В Киеве: +20, -2, =8; +18, -5, =7; в Одессе: +21, -2, =7; в Днепропетровске:

+20, -2, =8. — С. Г.] В последнем сеансе выступала сборная ДИТР. Результат: +18, -2, =10. Выиграли т. Брон (институт огнеупоров)

и Матвеев (Южсантехтрест). [...] В беседе с нашим сотрудником Капабланка выразил полное удовлетворение оказанной ему встречей.

В Харькове, — говорит он, — я встретил сильнейший состав шахматистов и своим результатом доволен. В следующий раз, если буду

в СССР, то хотел бы совершить большое путешествие по Союзу. Тогда обязательно заеду в Харьков".

    Всесоюзный турнир 1-й категории памяти ленинградского мастера Савицкого. 1-я группа: 5 — Кириллов (8 из 14).

    4-й чемпионат СССР среди женщин (Ленинград). 4-я предварительная группа: 5 — Кацман [Харьков] (5 из 9).

    2-й чемпионат СССР среди юношей и девушек (Ленинград). Финальный турнир девушек: 2 — Бодня [Харьков] (2,5 из 4); премирована фотоаппаратом. Финальный турнир юношей: 2 — Лифшиц [Харьков] (3 из 4); премирован фотоаппаратом.

    В Спартакиаде трех энергетических втузов (Москва, Ленинград, Харьков) команда ХЭТИ заняла последнее место.

    "64. Шахматно-шашечная газета", 25.05. "История одной идеи (Т. Горгиев). В матче просвещенцев Ленинград — Харьков

(1928 г.) в партии на первой доске Рабинович — Кириллов возникло положение.

12                                    Δ

    Ход белых. Вполне понятно, что, сыграв 1. Rd3, белые при наличии двух лишних проходных пешек легко выигрывали. Однако им показалось, что в партии имеется форсированное продолжение с выигрышем фигуры. И белые уверенно пошли: 1. Rh1!? Rg3 2. Rh8 Be8 3. f5 Ke7 4. f6. (Белые форсируют финал задуманной комбинации.) 4... Kf6 5. Be8 с выигрышем фигуры, но... увы... после 5... Kg7!

с ничьей через несколько ходов. Это любопытное окончание послужило темой следующей миниатюры. [...]

    Белые: Kf1, Rg1, Bh4. Черные: Kh8, Be8, Ne7. Задание: выигрыш. [Далее приводятся еще пять композиций с той же идеей решения! — С. Г.]

    Поистине удивительно, что зернышко, найденное в партии Рабинович — Кириллов, выросло в такой неплохой букет".

1937

    В турнире ЦС ДСО "Спартак" (Ленинград) играли от Харькова: Альтшулер, Ришин, Шифман.

1938

    "64. Шахматно-шашечная газета", 05.01. Первенство СССР среди юношей и девушек (Ленинград) было организовано как лично-командное соревнование по 4-м разрядам: юноша-шахматист, мальчик-шахматист, девушка-шахматистка, шашист. В турнире девушек (2-й чемпионат СССР): 2 — Генина (8 из 10). (Приведено фото харьковчанки Ины Гениной.) В командном турнире участвовало

18 команд. 1 — Ленинград, 2—3 — Киев, Москва, 4 — Харьков. "В первый день турнира бригада "Союзкинохроники" засняла для кино состязания школьников".

    В Харькове состоялся шахматно-шашечный матч между сборными командами школ Ленинграда и Харькова. Счет 13,5:10,5 в пользу Ленинграда.

    В первенстве общества "Пищевик" играли: Янушпольский (Ташкент), Мацкевич (Ленинград). [Запомним эту фамилию.] В первенстве общества "Зенит" играл Кириллов (Харьков).

1939

    Умер Алексей Алехин, необычайно много сделавший для развития шахмат в Харькове... Поразительно: несмотря на интенсивный

и длительный поиск, автору книги "Шахматный Харьков (1759—2008)" не удалось отыскать ни одной партии Алексея Алехина, сыгранной им в харьковский период жизни. А ведь он сыграл сотни партий в турнирах и матчах, очных и заочных, не говоря уже

о многочисленных сеансах одновременной игры. Много лет Алехин вел шахматные отделы в газетах и журналах, публиковал

и комментировал партии многих харьковских шахматистов, но этот скромный человек не привел в них ни одной своей партии.

И все-таки образцы шахматного творчества Алексея Алехина предстанут перед читателем. Но сначала одно удивительное

упоминание из...

Из книги воспоминаний М. Ботвинника (1987)

    В последнем туре четвертьфинала [чемпионата СССР 1929 года. — С. Г.] я выбился из сил, "выжимая" выигрыш в партии

с А. Поляком — накануне Всеволод Альфредович Раузер попросил меня об этом:

    — Если вы выиграете у Поляка, а я выиграю у Рюмина, то по таблице коэффициентов я обгоню Поляка и выйду в полуфинал. [...]

    В 1931 году в Москве на финише чемпионата СССР я обогнал своего конкурента Николая Рюмина на пол-очка, но оставалось еще

два тура. Рюмин должен был следующую партию играть черными с Раузером. Я тогда и напомнил Всеволоду Альфредовичу, что долг платежом красен.

    — Да не могу я хорошо играть в шахматы... У меня неправильные черты лица (?!), — вдруг заявил Раузер.

    Сначала я растерялся, но решил прибегнуть к святой лжи:

    — Алексея Алехина, который живет в Харькове, знаете? У него правильные черты лица?

    — Нет, конечно...

    — Так вот, Алексей Алехин — Аполлон по сравнению со своим братом Александром, а ведь тот играть умеет!

    Раузер провел партию с Рюминым с большой силой и выиграл.

Ил. 4. Алексей Алехин

    Алексей Алехин — Антушев (по переписке, 1903)

    Турнир журнала "Шахматное обозрение"

    1. e4 e5 2. Nf3 Nc6 3. Bb5 a6 4. Ba4 Nf6 5. 0-0 b5 6. Bb3 Bc5 7. d3 d6 8. Bg5?! h6 9. Bh4 g5!? 10. Bg3 Bg4 11. h3 Nh5?! 12.Kh1!? Ng3 13. fg Bh5?.

13                                   Δ

    14. Ne5!! Ne5.

    (14... Bd1 15. Bf7: A) 15... Ke7 16. Nc6 Kd7 17. Nd8 Be2 (или 17... Bc2 18. Ne6 +–) 18. Rf5 Rad8 19. Nc3 +–; B) 15... Kf8 16. Bd5 Kg7

(или 16... Ke8 17. Bc6 Ke7 18. Rf7 +–) 17. Rf7 Kg8 18. Re7 Kf8 19. Ng6++.)

    15. Qh5 Rh7 16. c3 Bb6 17. d4 Nc4 18. Nd2 d5 19. Nc4 dc 20. Bc2 Qe7 21. e5! Rh8 22. e6! 0-0-0 23. Rf7 Qd6 24. Qf3! c6 25. Bf5 Rhe8? 26. Rd7 Qb8 27. Qc6 Bc7 28. e7 1:0.

    Алексей Алехин — Дум (по переписке, 1908—1909)

    Турнир журнала "Schweizerische Schachzeitung"

    1. d4 d5 2. e3 e6 3. Bd3 Nf6 4. Nd2 c5 5. c3 Nc6 6. f4 cd 7. ed Bd6 8. Nh3 0-0 9. 0-0 Bd7 10. Qe2 a6 11. Nf3 b5 12. Ne5 g6 13. Ng5 Qe7 14. Rf3 Be8 15. Rh3 Kg7 16. Bd2 Nd8 17. Rf1 Rh8 18. f5! ef 19. Bf5 gf 20. Rg3 Kf8 21. Rf5 h6 22. Qe3 Qc7 23. Rf6 Ke7 24. Rf5 f6

25. Ng4 1:0.

1947

    В 1947 году завершилась "рокировка", оказавшая существенное влияние на шахматную жизнь в двух крупных городах: харьковчанин Кириллов окончательно перебрался в Ленинград, ленинградец Мацкевич — в Харьков. Вскоре оба они начали заниматься шахматами

с детьми в соответствующих Дворцах пионеров.

    Четвертьфинал первенства СССР (Ленинград): 1 — Кириллов (Харьков).

    Полуфинал первенства СССР: 15—16 — Кириллов (4 из 15).

Ил. 5. В. Кириллов       Ил. 6. А. Мацкевич

1948

    "Социалистычна Харкивщына", 20.07. Шахматная общественность Харькова готовится к Всесоюзному турниру кандидатов

в мастера, который пройдет в Харькове с 20 июля. Среди 16 участников харьковчане Мацкевич и Серебрийский, ленинградец Кириллов. Главный арбитр — Кропотин.

1950

    Полуфиналы чемпионата СССР. Горький: 12—13 — Ар. Макаров [Харьков] (5,5 из 15); Ленинград: 15 — Мацкевич (5 из 15).

    Левенфиш — Ар. Макаров (Горький, 1950)

    1. d4 Nf6 2. c4 g6 3. Nc3 Bg7 4. Bf4 0-0 5. Nf3 d6 6. Qd2 Nbd7 7. Bh6 e5 8. Bg7 Kg7 9. g3 e4 10. Ng5 Re8 11. Bg2 Nb6 12. b3 Bf5 13. h3 d5 14. g4 Be6 15. Ne6 Re6 16. c5 Nbd7 17. Qf4 c6 18. b4 b6 19. 0-0 h6 20. f3 g5 21. Qg3 Nf8 22. f4 Qc7 23. Qe3 gf 24. Rf4 Ng6 25. Rf5 Nh4

26. Rff1 Nh7 27. Qf2 Ng6 28. Nd1 Rf6 29. Qe1 Rf1 30. Qf1 bc 31. bc Qg3 32. Qf2 Qf2 33. Kf2 Rb8 34. Rc1 Ng5 35. Rc3 Ne6 36. e3 Rb1

37. Ke2 Ngf4 38. ef Nf4 39. Kd2 Ng2 0:1.

1960

    7-е командное первенство мира среди студентов (Ленинград): 2 — СССР. За команду СССР играл харьковчанин Савон.

    Турнир по шевенингенской системе с нормой мастера (Ленинград). В нем мастера Суэтин, Гольдберг, Чеховер, Быков, Владимиров, Усов и Эстрин играли с перспективными юными шахматистами. Харьковчанин Буховер, набравший 5,5 очков из 14 (при мастерской норме 7,5 очков), отличился весьма своеобразно.

Из статьи Я. Эстрина "Турнир в Ленинграде"

("Шахматы в СССР", № 10, 1960)

    "...Говорят, что дурные примеры заразительны. [Речь шла о днепропетровце Зальцмане. — С. Г.] Развязно и недопустимо вел себя

и другой представитель шахматной организации Украины А. Буховер. Своим поведением он демонстрировал явное неуважение

и к своим товарищам и к мастерам. При доигрывании одной из партий Буховер вдруг сослался на головную боль. Врач турнира предложил остановить часы и дать возможность юному шахматисту некоторое время отдохнуть. Неожиданно Буховер исчез

из турнирного помещения, никого не предупредив и не получив на это разрешение от судей. Явился он только через час, когда флажок на его часах уже упал. На вопрос где он был, Буховер ответил, что гулял на улице. Узнав, что ему засчитано поражение, он оскорбил судей турнира и врача. В. Зальцман и А. Буховер на итоговом собрании участников вели себя развязно и нагло. Судейская коллегия отметила, что поведение Зальцмана и Буховера граничит с хулиганством. Президиум шахматной федерации СССР дисквалифицировал на год этих кандидатов в мастера".

1963

    В 1963 году будущему автору книги "Шахматный Харьков (1759—2008)" второразряднику С. Губницкому довелось сыграть вничью

в сеансе одновременной игры с легендарным харьковско-ленинградским мастером Кирилловым. Однако партия не сохранилась.

Очень жаль...

1967

    Командное первенство СССР среди школьников в рамках 10-й Всесоюзной спартакиады школьников (Ленинград): 3 — Украина.

В этом памятном автору очерка турнире за Украину в порядке досок играли: Штейнберг (Харьков), Палатник, Лернер (оба — Одесса), Косиков (Киев), Микляев (Харьков), Романишин (Львов), Губницкий (Харьков, запасной), Шуль-Литинская (Львов), Ягнятинская (Одесса).

1969

    В отборочном матч-турнире к чемпионату мира среди юношей (Ленинград) участвовали Карпов, Ваганян и Штейнберг.

3 — Штейнберг (4,5 из 12).

1970

Из статьи В. Извекова "Харьков — город шахматный"

(газета "Красное знамя", 21.01.1970)

    Наш город завоевывает славу одного их шахматных центров страны. Все чаще фамилии харьковских шахматистов встречаются

в начале таблиц украинских, всесоюзных и международных соревнований. Минувший год был удачным для наших спортсменов.

Все республиканские соревнования, как правило, заканчивались победой наших земляков. В мужском чемпионате Украины звание чемпиона завоевал В. Савон, а мастер спорта И. Калинский стал бронзовым призером; чемпионский титул завоевала мастер спорта

Л. Идельчик, кандидат в мастера А. Козлов выиграл юношеское первенство. В канун нового года наша женская сборная в составе международного мастера О. Андреевой, мастера спорта Л. Идельчик и перворазрядницы А. Ковалевой выиграла командное первенство в чемпионате Украины среди женских команд. Хорошо выступают харьковчане и на всесоюзной арене. В. Савон выиграл полуфинал первенства СССР и отлично провел встречи в финале чемпионата. О. Андреева в финале Спартакиады профсоюзов СССР разделила 5—6 места, неплохо выступил кандидат в мастера А. Соболев; С. Губницкий занял 3-е место во всесоюзном первенстве сильнейших юниоров "Спартака". Приятно отметить, что в утвержденных президиумом шахматной федерации СССР списках сильнейших шахматистов СССР — пять харьковчан. Это третье по количеству место после Москвы и Ленинграда.

1971

    Финал первенства ВЦСПС среди женщин (Ленинград): 3—4 — Идельчик (10 из 15).

    Финал 39-го чемпионата CССР (Ленинград): 1 — Савон (15 из 21). Харьковчанин удачно начал турнир и на всем его протяжении находился в группе лидеров, подтверждая своей качественной игрой строки поэта Е. Ильина: 

                     Он не лишен таланта и азарта,

                     Его игра гроссмейстерской под стать.

                     Не раз Савон бывал героем старта,

                     Героем финиша ему пора бы стать.

    На финише же харьковский мастер опередил 15 гроссмейстеров и стал чемпионом СССР!

    Вот одна из ярких партий Савона, сыгранная на этом чемпионате.

    Савон — Полугаевский (Ленинград, 1971)

    1. e4 c5 2. Nf3 d6 3. d4 cd 4. Nd4 Nf6 5. Nc3 a6 6. Be2 e6 7. f4 Be7 8. 0-0 0-0 9. Be3 Qc7 10. a4 Nc6 11. Nb3 b6 12. Bd3 Bb7 13. Qf3 Nb4 14. Nd4 g6 15. Rad1 e5 16. Nde2 d5 17. fe de 18. Ne4 Qe5 19. Qf6 Nd3 20. Bd4 Bf6 21. Nf6 Kg7 22. Nd7 Qd4 23. Nd4 Nb2 24. Rb1 Rfd8

25. Ne5 Rd4 26. Rf7 Kh6 27. Rb7 Na4 28. Rb3 Rd1 29. Kf2 Rd2 30. Kg3 Nc5 31. Ng4 Kg5 32. Re7 Rg2 33. Kg2 Nb3 34. Kg3 Kf5

35. Re5++.

1972

    20-я Всемирная шахматная Олимпиада (Скопье): 1 — СССР. За олимпийскую команду СССР играл Савон. Свершилось — харьковский шахматист стал Олимпийским чемпионом!

    В Харькове проводилось первенство ЦС ДСО "Буревестник" среди молодежи. Главный арбитр турнира — ленинградец Кириллов — писал: "Мне, бывшему харьковчанину, очень приятно видеть в турнире и представителей Харькова — кандидатов в мастера Бабия, Козлова, Мачульского, Безброша, Мчедлова, перворазрядников Човника, Мельца, Гуревича, Дудкову, Кирьянову, которые, на мой взгляд, не сложат оружия перед другими шахматистами". Приводимая далее партия подтверждает правоту тренера, воспитавшего плеяду харьковских и ленинградских шахматистов.

    Бабий — Морозов (Харьков, 1972)

    1. d4 Nf6 2. c4 e6 3. a3 b6 4. Nc3 Be7 5. e4 0-0 6. Bd3 Bb7 7. Nge2 d5 8. cd ed 9. e5 Nfd7 10. Ng3 c5 11. Bh6! Bg5 12. Bg7 Re8 13. h4 Bf6 14. Bh6 cd 15. f4 Nc5 16. 0-0 Nd3 17. ef Qf6 18. Bg5 Qc6 19. Qg4 Kf8 20. Nf5 Bc8 21. Nd5 Qg6 22. h5 Bf5 23. hg Bg4 24. Bh6 1:0.

    (Михаил Гуревич и Мачульский — стали гроссмейстерами ФИДЕ, Мельц — международным мастером ИКЧФ, Козлов и Мчедлов — мастерами спорта СССР.)

1976

    В 1976 году начался матч Харьков — Ленинград по шахматной композиции. Одним из инициаторов такого матча был международный мастер по шахматной композиции харьковчанин С. Шедей, учившийся в Ленинградском государственном университете.

1977

    Открытое первенство Харьковского облсовпрофа с нормой мастера спорта: 1 — Мачульский (9,5 из 13), 2 — В. Эльянов (9), 3—6 — Вайсман, Калинский, Мчедлов, М. Цейтлин (Ленинград) (7,5), 7 — Гофштейн (Киев) (7), 8 — Губницкий (6,5), 9—11 — Бухман (Ленинград), Гиндин, Чериковский (6), 12 — Квятковский (5,5), 13 — Б. Хануков (3,5), 14 — Соболев (2).

    Пользуясь случаем, автор очерка приводит несколько памятных партий, сыгранных им в разные годы с ленинградскими мастерами.

    Губницкий — Иоффе (Сумы, 1969)

    1. e4 c5 2. Nf3 d6 3. Bb5 Bd7 4. Bd7 Qd7 5. 0-0 Nc6 6. c3 Nf6 7. d4 cd 8. cd g6 9. d5 Ne5 10. Ne5 de 11. Nc3 Bg7 12. Qd3 0-0 13. Be3 Rfd8 14. Rfd1 Ne8 15. Rac1 Nd6 16. b3 b6 17. Rc2 Rac8 18. Rdc1 e6 19. f3 Kf8 20. Qa6 ed 21. Nd5 Rc2 22. Rc2 Rc8 23. Rc8 Nc8

24. Qa3 Kg8 25. Qc1 Ne7 26. Ne7 Qe7 27. Qc8 Bf8 28. Bh6 Qc5 29. Qc5 Bc5 30. Kf1 f6 31. Bd2 b5 32. Ke2 Ke7 1/2:1/2.

    Губницкий — Корелов (Вильнюс, 1972)

    1. e4 c5 2. Nf3 e6 3. Nc3 Nc6 4. Bb5 Nge7 5. 0-0 a6 6. Bc6 Nc6 7. d4 cd 8. Nd4 Be7 9. Nc6 bc 10. e5 Qc7 11. Bf4 Bb7 12. Ne4 c5 13. Nd6 Bd6 14. Qd6 Qd6 15. ed f6 16. Be3 Rc8 17. c4 1/2:1/2.

    Губницкий — Фельдман (Вильнюс, 1972)

    1. e4 c5 2. Nf3 d6 3. Bb5 Nc6 4. c3 Bg4 5. d4 cd 6. cd a6 7. Bc4 e6 8. d5 Ne5 9. Be2 Nf6 10. Nc3 ed 11. Ne5 Be2 12. Qe2 de 13. ed Nd5 14. Qe5 Qe7 15. Qe7 Ne7 16. Bf4 0-0-0 17. 0-0 Nc6 18. Rfd1 Bc5 19. Ne4 Be7 20. Bd6 Rd7 1/2:1/2.

    М. Цейтлин — Губницкий (Харьков, 1977)

    1. e4 e6 2. d4 d5 3. Nd2 c5 4. Ngf3 cd 5. Nd4 Nc6 6. Bb5 Bd7 7. Nc6 bc 8. Bd3 e5 9. 0-0 Nf6 10. c4 d4 11. f4 Ng4 12. Nf3 ef 13. Bf4 Ne3 14. Be3 de 15. Ne5 Bc5 16. Kh1 0-0 17. Qh5 Be8 18. Rad1 f6 19. Nf7 Bf7 20. Qc5 Qb6 21. Qa3 Qd4 22. Rfe1 Rfd8 23. h3 Bc4 24. Re3 Bf7

25. Rde1 Qe5 26. b3 a5 27. Qc1 a4 28. Bc4 ab 29. Rb3 Qe7 30. e5 fe 31. Bf7 Qf7 32. Re5 Ra2 33. Rf3 Qa7 34. Qc4 Kh8 35. Rfe3 Ra1

36. Kh2 Qb8 37. Qc6 Ra5 38. Qb6 Re5 39. Qb8 1/2:1/2.

    Бухман — Губницкий (Харьков, 1977)

    1. Nf3 f5 2. g3 Nf6 3. Bg2 d6 4. d4 e6 5. c4 Be7 6. 0-0 0-0 7. Nc3 Qe8 8. b3 a5 9. e3 c6 10. Qe2 Nbd7 11. e4 Ne4 12. Ne4 fe 13. Qe4 e5

14. de Ne5 15. Ne5 de 16. Bb2 Bd6 17. c5 Bc7 18. Qe3 Bf5 19. Rfe1 Qf7 20. Be5 Be5 21. Qe5 a4 22. Qb2 Be6 23. b4 a3 24. Qc2 Qf6

25. Be4 h6 26. Rab1 Kh8 27. b5 Bg8 28. Red1 Rae8 29. f3 Rd8 30. bc bc 31. Kg2 Rd1 1/2:1/2.

    Варламов — Губницкий (Юрмала, 1977)

    1. e4 e6 2. Nf3 d5 3. Nc3 Nf6 4. e5 Nfd7 5. d4 c5 6. Bb5 Nc6 7. 0-0 Qb6 8. Be3 cd 9. Nd4 Nd4 10. Bd4 Bc5 11. Bc5 Qc5 12. Kh1 d4

13. Ne4 Qe5 14. Qd3 a6 15. f4 Qd5 16. Bc4 Nc5 17. Qa3 Qe4 18. Qc5 Bd7 19. Rae1 Qc2 20. Qd4 0-0 21. Rc1 Qa4 22. b3 Qc6 23. f5 ef

24. Bd3 Qg6 25. Qd7 Rad8 26. Qb7 Rd3 27. Rfe1 h5 28. Qb4 Rfd8 29. Qf4 Qg4 30. Qg4 hg 31. Kg1 Rd2 32. a4 Rb2 33. Rc3 Rdd2 34. Rg3 g6 35. h3 gh 36. gh Kg7 37. Rge3 f4 38. Rf3 g5 39. h4 f6 40. hg fg 41. Re5 Rd1 42. Rf1 Rf1 43. Kf1 Kf6 44. Ra5 Rb3 45. Kf2 g4 46. Ra6 Kf5 47. Ra5 Ke4 0:1.

1978

    В каждом городе есть знаменитое место, где собираются и неформально общаются шахматисты любой квалификации. В Харькове такое место с давних времен называется "яма". Поведаем читателю кое-что из устного творчества "ямовцев" и их коллег из других городов — реальных и вымышленных. (Тех, кто захочет узнать о трех харьковских "ямах" и жизни их обитателей, отсылаем на сайт "Новая Шахматория..." в раздел "Книги": "Шахматный Харьков": "1978".)

Первый кусочек "яблока"

(из романа В. Гринзайда "Яблоки", 1997)

    Происходило это 24 июня 1978 года. [...] В тот же вечер [...] рядом с памятником великому Кобзарю, являющимся наилучшим украшением гигантского пыльного Харькова (даже несмотря на толпу идеологических каменных фигур), стояли два довольно оригинальных субъекта. [...]

    Знаменитый памятник располагается на границе улицы Сумской и парка Шевченко, который часто называют по традиции садом, что и соответствует гораздо больше его облику. Парки всегда идеологичны — места культурного отдыха. Сад же Шевченко, хоть

и сильно пострадал от рук строителей, но был совершенно свободен от диаграмм роста свинины и от лекториев. Стоя возле памятника, можно было наблюдать сразу три группы уличной публики, каждая из которых составляет свой особый мир.

    На широкой аллее, ведущей к фонтану цветомузыки расположились любители шахмат и шашек, которые, в свою очередь, распадались на множество групп и по уровню игры, и по возрасту игроков, и по респектабельности, так сказать.

Ил. 7. "Яма-2". Снимок 1980-х годов

    По-разному складывались судьбы завсегдатаев "ямы". Но преобладал там, бесспорно, дух оптимизма и веселья.

Шахматный звон по-харьковски

    В качестве "запевки" используем фрагмент из повести В. Аксенова "Затоваренная бочкотара" (1968):

    "Володя Телескопов тем временем на косых ногах направился к шахматистам, которых набралось на лавочке не менее десятка.

    — Фишеры! — кричал он. — Петросяны! Тиграны! Играть не умеете! В миттельшпиле ни бум-бум, а в эндшпиле, как куры в навозе! Я сверху-то все видел! Не имеете права в мудрую игру играть!

    Он пошел вдоль лавки, смахивая фигуры в пыль.

    Шахматисты вскакивали и махали руками, апеллировали к старшему, хитроватому плотному мужчине в полосатой пижаме

и зеленой велюровой шляпе, из-под которой свисала газета "Известия", защищая затылок и шею от солнца, мух и прочих вредных влияний.

    — Виктор Ильич, что же это получается?! — кричали шахматисты. — Приходят, сбрасывают фигуры, оскорбляют именами, что прикажите делать?

    — Надо подчиниться, — негромко сказал шахматистам мужчина в пижаме и жестом пригласил Володю к доске.

    — Эге, дядя, ты, видать, сыграть со мной хочешь! — захохотал Володя.

    — Не ошиблись, молодой человек, — проговорил человек в пижаме, и в голосе его отдаленно прозвучали интонации человека

не простого, а власть имущего.

    Володя при всей своей малохольности интонацию эту знакомую все-таки уловил, что-то в нем внутри екнуло, но, храбрясь

и петушась, а главное, твердо веря в свой недюжинный шахматный талант (ведь сколько четвертинок было выиграно при помощи древней мудрой игры!), он сказал, садясь к доске:

    — Десять ходов даю вам, дорогой товарищ, а на большее ты не рассчитывай.

    И двинул вперед заветную пешечку.

    Пижама, подперев голову руками, погрузилась в важное раздумье. Кружок шахматистов, вихляясь, как чуткий подхалимский организм, захихикал.

    — Ужо ему жгентелем... Виктор Ильич... по мордасам, по мордасам... Заманить его, Виктор Ильич, в раму, а потом дуплетом вашим отхлобыстать...

    В Гусятине, надо сказать, была своя особая шахматная теория.

    — Геть отсюда, мелкота! — рявкнул Володя на болельщиков. — Отвались, когда мастера играют.

    — Хулиганье какое — играть не дают нам с вами! — сказал он пижаме".

Из книги бывшего ленинградца Г. Сосонко "Мои показания" (2003)

    Мир шахмат того времени создал свой особый, звонкий язык, состоящий из ассоциаций и цитат, нередко нарочито передернутых, прибауток, заимствований из городского жаргона, блатных словечек и выражений. Язык этот, с обязательным элементом импровизации, беспрестанно обновлялся и был трудно понятен тем, кто не был знаком с этим удивительным миром.

    "Не Ласкер, зевнет, — приговаривал Куница, любимец измайловских шахматистов, играя блиц с моложавым подполковником, нервно мнущим в пальцах незажженную папиросу. И, делая рокировку, небрежно ронял: — Мы же пока перевернемся".

    "Ша, киндерен, ша, папа снял ремень", — успокаивал он своих дружков, наблюдающих за ходом борьбы и заметивших, что подполковник совершил роковую ошибку. Поглядывая на ромбик выпускника артиллерийской академии, Куница левитановским голосом провозглашал: "Орудия поставлены на товсь!" — и, объявляя шах своему обескураженному партнеру: "Плюс к вам перфект.

Шах ин шах Ирана Мохаммед Реза Пехлеви", — ловким движением снимал с доски ферзя на следующем ходу и, потрясая им в воздухе, добавлял: "И шахиня Сорейя!"

    "Стою плюс четыре", — подводил он промежуточный баланс, пока соперник, сокрушенно качая головой, расставлял фигуры

для новой партии. "Не пора ли нам домой, Артамоша?" — вопрошал Куница своего приятеля, играющего по соседству.

    "Подожди немного, я профессору еще парочку встрою, тогда и пойдем", — отвечал Артамоша, спрашивая в свою очередь у партнера, продолжавшего мучить неповинный нос в поисках спасения, которого уже не было: "Ну что, может, по переписке играть начнем?"

    "Пал!!!" — доносился торжествующий крик с другого конца зала, означавший просрочку времени у кого-то. Здесь сражались профессионалы блица, завсегдатаи шахматных павильонов в Сокольниках и Измайловском парке, по случаю наступивших осенних холодов перекочевавшие в Клуб. Это были испытанные бойцы, крепкие перворазрядники, а то и кандидаты в мастера, с наигранным дебютным репертуаром, собственными схемами, игравшие между собой или с любителями в садах, парках, а зимой в различных Дворцах и Домах культуры и, конечно, в Клубе. Играли они, как правило, навылет.

    "Отсель грозить мы будем шведу", — устанавливая слона на d3, объявлял играющий белыми молодой человек.

    "Ничего, ничего, не так страшен черт, как его малютка", — уводя короля в безопасное место, парировал его соперник, мужчина средних лет с глубокими залысинами, по виду вечный студент.

    Партнер тоже делал рокировку, неуловимым движением обеих рук переставляя одновременно короля и ладью. "Одной рукой, одной рукой, — возражал владелец черных фигур, добавляя известную присказку: — Атакуй не атакуй, все равно получишь ..."

    "А мы подведем резервы главного командования", — молниеносно реагировал его противник, вводя в бой ферзевую ладью.

    "А мы подкрепим завоевания Октября", — гнули свою линию черные, защищая лишнюю пешку на d4, не играющую, впрочем, никакой роли.

    "Вам шах, читатель!" — со стуком снимая с доски пешку h7, объявлял молодой человек.

    "От шахов еще никто не умирал, — сообщал "студент", бросая слона в коробку для фигур, — нет ли еще? Тоже мне Алехин нашелся!"

    "Александр Александрович Алехин рекомендовал в этом положении давать шах конем", — продолжал играющий белыми

под одобрительный смех зрителей. Не все, впрочем, были настроены оптимистично. Пожилой мужчина, судя по мышиного цвета

кителю служащий железной дороги, повторял, раскачиваясь, загадочные слова: "Сколько я тебя учил: сначала — тормоз, потом — ячка. Но сначала — тормоз..."

    "Был ранен в лоб, сошел с ума от раны", — отступал королем на g8 хладнокровный защитник.

    "Да он властей не признает", — в тон ему продолжал соперник, опуская ферзя на h5.

    "Подаю по субботам. Зайдите завтра!" — защищая слоном уязвимое поле, парировал "студент". И, довольный произведенным эффектом, поднимал глаза на окружающих: "Недолго мучилась старушка в злодейских опытных руках. Оттащите старика! Сливай антифриз! Ну, кто на очереди?" Потом, обращаясь к задумавшемуся сопернику, склонялся над доской: "Ааа, не любишь..."

    "У вас какой разряд будет, товарищ?" — спрашивал он очередного партнера, веснушчатого рыжеволосого мужчину в очках, хотя было видно, что они хорошо знают друг друга и вопрос задается больше для зрителей.

    "Ах, пятый неподтвержденный? Я так и думал". И комментировал уже первый ход нового соперника 1. b4: "Каждый дрочит, как

он хочет, как говорила жена Ласкера, — и, вздохнув, добавлял: — И права была, покойница!"

    "Газават! Секир башка будем делать! Кинжаля будем делать!" — объявлял неожиданно его визави, выводя слона на большую диагональ.

    "Мы теории не учим. Как говорил товарищ Ботвинников, пешки не орешки. Перед употреблением взбалтывать. Па-аправляю свое хорошее положение, — возвращал на место "студент" взятую уже было пешку, заметив, что в этом случае теряет фигуру, и переходил

к самокритике: — Не права была Варвара, что Борису не давала, но не прав был и Борис..."

    "Пощупал — женись", — доставая пачку болгарских сигарет, не соглашался соперник.

    "Так мы ж до пережатия договаривались, — парировали черные, добавляя на неизвестном языке: — Не бздэ муа". И, делая ход, тянул: "А не попить ли нам кофию? — спросила графиня..."

    "Ни куя, куя, как говорил японский посол. Оботремся. Михаил Исаакович Чигорин любил коней. Этого конского мы оприходуем

за милую душу. Пролетарий, на коня!" — комментировал веснушчатый события на доске.

    "Пролетарка, пролетарий — заходите в планетарий! Послушайте, так ведь то ж была кобыла, — неожиданно высоким голосом говорил "студент" и сам себе же отвечал баском: — Кобыла не кобыла, а хорошо было". И, смиряясь с потерей коня, вздыхал: "Спи, орлик боевой, на поле а5".

    "Мама, куда вы? Тьфу ты, на какую падаль позарился, — символически сплевывал в сторону его соперник, заметив, что черные

взяли пешку на а2, — сейчас ми ему показем, кому зовут Володья. От позиции такой дух Бандунга идет", — и веснушчатый, морща

с отвращением нос, подносил к нему сжатые в перст пальцы и шумно втягивал в себя воздух.

    "Пешака-то за что скормил? — вопрошал "студент". — Уж больно ты грозен, как я погляжу..." И подбадривал себя: "А мы отступим

на заранее подготовленные позиции. Ничего, еще не вечер, еще не спето много песен..."

    "А если мы так сходим, как вы запоете?"

    "Запоем, запоем", — в тон ему продолжал партнер чичиково-ноздревский диалог, снимая еще одну пешку.

    "Так донде же он не усладится", — жертвовал еще одну пешку веснушчатый и, подводя фигуры к вражескому королю, объявлял:

"Все на лыжи! — звал плакат. Не пора ли мне его, братцы, уконтропупить. Да, это вам не в Кондопоге".

    Он с удовольствием констатировал, что черные задумались не на шутку: "Мой-то, ребята, совсем одеревенел". И, тронув соперника

за локоть, слегка тряс его: "Ксения, ты еще жива?"

    "А то, что у меня два с хоботами остались, это что, теперь совсем уже не считается?

На разменчик с Верой Менчик! С молодежью в эндшпиль!" — предлагал размен ферзей "студент".

    "Кого подсунули? Да он же просто — пчеловод! Здесь вам не собес. Отказать!" — уклонялись от упрощений белые.

    "Так лих же нет! Все для блага трущихся, в смысле трудящихся", — не давал смутить себя партнер. "А если мы так, вас не стошнит? — участливо спрашивал он. — Вам — шахуек! Получите и распишитесь".

    Соперник начинал сопеть, пепел сыпался на доску, и он тревожно поглядывал на поднимающийся флажок. "Руби кон!" — энергичным движением снимал он коня, объявившего шах, а на следующем ходу — и слона: "Руби слон! Целуй маму и полей фикус!"

    Партия все же перешла в эндшпиль, и мелькание рук над доской участилось.

    "Карлик, — вводя в игру короля, провозглашал веснушчатый. — Карлик, но вот с таким", — и, приподнимаясь над столом, раскачиваясь и ударяя одной рукой о локоть другой, делал неприличное движение.

    Черные, несмотря на недостаток времени, парировали с достоинством: "А мы на вашего карлика с прибором клали, — и, двигая вперед проходную пешку, заблаговременно эффектным движением придвигали поближе к себе только что снятого с доски ферзя: — Кто-то крикнул: гони!"

    "Дышите глубже, вы взволнованы, — не давал себя смутить партнер и, создавая серьезные угрозы, восклицал: — Внимание! Ввожу шершавого!"

    "Не физдипи, не физдипи! Стоит без трех на шестерной и еще выкаблучивается".

    "Флаг!!! — радостно провозглашал веснушчатый. — Я же предупреждал: состоится вынос тела! Покойника знали лично".

    "Ну и перочник мой-то! Совершенно выигранная позиция, — разводил руками "студент", качая головой. — М-да, такую партию налево пустил..."

    "Партия — наш рулевой! — не давал ему закончить торжествующий соперник. — Ну, кто там следующий?"

    Добавим лишь чуть-чуть из харьковских филологических изысканий.

    "Партия — наш рулевичок"! — "Ус".

    И весьма шаблонный ответ: "Партия — это вам не дискуссионный клуб!"

    "Ну, кто там следующий?" — это ведь детский лепет начинающего "звонаря" по сравнению с "продвинутой" харьковской вариацией "Дайте мне кого-нибудь потолстоватей!" (то бишь "толще", в смысле — сильнее).

    Комментируя неожиданный ход соперника: "Прелюбопытнейше приплясывают девчоночки — и по три, и по четыре..."

    "Ну нет варианта, чтобы я его не отжарил!" — "Луц".

    "А хулером ему в животикум?" — "Копанец" и все его почитатели.

    "И тудою, и сюдою, гопцем, блоцем, куманай" — "Мякольчин" по мотивам припевок Копанса.

    "Запихнин" и "перепихнин" (соответственно, при продвижении пешки, образующем пешечную цепь, и размене) — тот же "Мякольчин". (Не забудем и его теорию "тринадцати творческих ходов"!)

    С гордостью победы оглядывая зрителей: "Ну, как партейка?!" — "Кальтенбрунер" (он же "Кальтен", он же "Кальтюк").

    "И ну мальчонку еть" — "Официант". (Для любознательных: истоки языковой конструкции в одной из басен "дедушки Крылова".)

    "А ну ходÏ, собацюра" — "Леонид Иванович".

    Тысячекратная припевка: "У самовара я и моя Маша" — "Маша" (Делион).

    Подсказчику: "Товарищ, уйди. Ты лишний на этом празднике жизни".

    В августе 1991 года "Марксист" вместо "шах!" объявлял: "ГКЧП!"

    Эту оду счастливого времяпровождения продолжать можно до бесконечности... (Кстати, будущий автор книги "Шахматный Харьков", шахматный "звонарь" с "младых ногтей", в 1969 году провел две недели на турнире ЦС ДСО "Спартак" среди юношей в г. Сумы

(где занял 3-е место и добыл к своему званию чемпиона 1968 года приставку "экс") в приятном обществе Г. Сосонко — тренера группы ленинградских юношей (Иоффе, Козлов, Орлов). Там, за частыми блицами, он "пересказал" будущему автору "Моих показаний" немало харьковских "мулек".)

Из стихотворения харьковчанина И. Риссенберга

(сборник "Вместе", 2008) 

                         Тлений головешки-деревяшки,

                         Ода саду, истукан Кобзарь,

                         Ленинские шахматы да шашки

                         Городу прожогом на алтарь.

                         На тебя ли, форы не жалея,

                         Смахивать игральному врагу,

                         Чистая центральная аллея,

                         Парковых перкуссия фигур.

 

                         * * * * * * * * * * * * * * * * * *

                         В том саду, когда игра воскреснет,

                         Поровну поделят первый приз

                         Твой воскресный духовой оркестрик,

                         Диссидент советских трезвых риз.

1982

    Финал 18-го личного чемпионата Европы по переписке (1977—1982): 1 — Калужин (Харьков), 2 — Губницкий (Харьков),

3 — Корелов (Ленинград).

    (Партия Корелов — Губницкий закончилась "полугроссмейстерской" ничьей.)

1985

    Командный чемпионат CССР среди юношей (Ленинград): 1 — Украина (за команду играли харьковчане Бродский, Звоницкий, Розенфельд).

1986

    Знаменитому шахматисту и музыканту М. Тайманову, родившемуся в 1926 году и свое первое полугодие жившему в Харькове, исполнилось 60 лет! По праву рождения в год своего юбилея он становится... членом сообщества харьковских шахматистов

и "фигурантом" в книге "Шахматный Харьков". Там в обзоре 1967 года приведена партия, сыгранная маститым гроссмейстером

в Харькове с талантливым харьковским шахматистом (в дальнейшем известным кардиологом, "променявшим" шахматы на медицину).

    Микляев — Тайманов (Харьков, 1967)

    Финал чемпионата СССР

    1. e4 c5 2. Nf3 Nc6 3. Bb5 g6 4. 0-0 Bg7 5. Re1 Nf6 6. c3 a6 7. Bc6 bc 8. d4 cd 9. cd 0-0 10. Nc3 Ne8 11. Qd2 d6 12. h3 Nc7 13. b3 f5

14. e5 h6 15. Ba3 g5 16. d5 c5 17. Bb2 Bb7 18. Rad1 a5 19. Qc1 Ra6 20. e6 Qe8 21. Rd3 Qg6 22. Red1 f4 23. Na4 Bb2 24. Qb2 Rf5

25. Nc3 Ra8 26. R3d2 Qg7 27. Qc2 Raf8 28. Rd3 Na6 29. a3 Nc7 30. Kh1 Qg6 31. R3d2 Kh7 32. Qe4 R5f6 33. Qa4 g4 34. hg Qg4 35. Nh2 Qg7 36. Qd7 Rg8 37. f3 Rg6 38. Qc7 Rg2 39. Ng4 Rg4 40. fg Qc3 41. Qe7 Rg7 42. Rd3 Qe5 43. Qh4 Qe6 44. Re1 Bd5 45. Kh2 Be4

46. Rh3 d5 47. g5 Rg5 48. Qg5 Qh3 49. Kh3 hg 50. Rc1 Kg6 51. Kg4 Bf5 52. Kf3 Kf6 53. Rc5 Ke5 54. b4 g4 55. Ke2 ab 56. ab Kd6 57. Rc1 Be4 58. b5 g3 59. Rc6 Kd7 60. Rc1 d4 61. Rc4 f3 62. Kd2 g2 0:1.

1997

    Волею случая в приводимом далее тексте "фигурируют" харьковчанин и... ленинградец.

Второй кусочек "яблока"

(из романа В. Гринзайда "Яблоки", 1997)

    Лева и Юра занялись уже шахматами, для чего возводилось сооружение из чемоданов и тумбочки, дающее устойчивость часам. Ставка была символическая — пятьдесят копеек, а с Юры как "профессионала" причиталась фора в целых три минуты, то есть Юра брал себе на партию две минуты, а Лева — пять. Эта игра, молниеносные шахматы, получила широчайшее распространение, многие тысячи инженеров коротают за ней свой перерыв. То, что в среде профессионалов требует большого искусства

и виртуозности и вызывает колоссальный интерес, когда разыгрывается приз "Вечерней Москвы", в широкой массе успело стать заурядным, даже пошлым и мещанским развлечением.

    Так как силы были примерно равны после форы, то каждая партия велась до мата или падения флажка. Большая часть партий заканчивалась тем, что Юра, сохранявший все-таки небольшое превосходство, ожесточенно матовал короля, привлекая зрителей оглушительным стуком и сверхъестественной быстротой движений. [...]

    Впрочем, в любой момент можно было любому зрителю разнообразить впечатления. Леха теперь играл с Витей в шашки, получая фору одну шашку. [...]

    Скоро произошло одно событие, для многих незначительное, а для Дмитрия [харьковчанин Дмитрий Савельев — главный герой романа. — С. Г.] поистине трагическое, зачеркнувшее все хорошие итоги дня.

    Вслед за Кепкой, Метлой и Сиропом пришли новые гости: упитанный разбитной Яша и два ЛЕНИНГРАДЦА, знакомые уже читателю, а именно, русобородый Эдик, новоиспеченный бригадир, и с ним Фима. Фима этот был из тех, кто способен заболтать кого угодно и особенно хорошо себя чувствуют при зрителях.

    Когда Леха одержал свою трудную победу, Витя сказал: "Двенадцать" и тут же обратился к Дмитрию:

    — Садись, побалуемся. Пять минут на пять партий, по целковому.

    Лева однако имел свою идею:

    — Давай так играть: фора шашка и ничья, а в ставке мне форы не надо. И по четыре рубля. Пошло?

    Вот тут-то и вступил Фима:

    — Во шпарят: шашка и ничья. Это же не для среднего ума! Слушай, а ты не земляк наш? Что-то Бобби говорил про тебя. Или ты пиво в Некрасовских банях пьешь? Я ведь тоже в шашки играл во дворце пионеров, но до третьего разряда не доехал и на шахматы перескочил. Стало еще хуже. Нет, парни, честно говорю: если задачу увижу где в календаре — два дня буду думать, а решу!

    — В календарях слишком уж простые задачи, — сказал Савельев.

    — Не скажи. Для меня они не всегда простые.

    Юра в этот момент завершил матование одинокого короля, бешено колотя по часам.

    — Ну-ка, мальчуганы, дайте расставить шараду, — подскочил Фима к играющим и схватился уже за шахматы.

    — Отойди, гражданин, — Лева отстранил Фиму и отнял фигуры. — Откуда ты свалился? Ты не нужен.

    — Да вот у ребят есть шахматы.

    В одной из тумбочек почти полностью отсутствующей Таниной бригады проворный Фима быстро обнаружил древнейшую из игр.

    — Нет, мальчики, не все простые задачи, — бормотал он, расставляя, переставляя, морща лоб. — Нет, парни, не могу вспомнить. Как же оно стояло?

    На взгляд искушенных людей, поднаторевших в головоломках, Фима должен был казаться средним таким пройдохой, который хочет "напарить" простаков, сам разыгрывая простофилю и забалтывая.

    Но где же здесь были простаки среди любителей пари?! А вот что получилось, поди разберись в этом. Арнольд смотрел в потолок, задумавшись; другие увлеклись своей игрой: человек семь, включая Егорку, Яшу, посторонних из другого конца комнаты, были толпой, подзадоривающей солистов, но не способной принять вызов по шахматным проблемам. Дмитрий глядел не столько на доску, сколько на самого Фиму, типичного представителя "полусвета". Одет он был пока чистенько, все те же джинсы, кроссовки, бобочка

с короткими рукавами, сигареты в кармашке, перстень присутствовал в обязательном порядке. Казалось бы, Фима этот виден насквозь.

    — Пишут, дураки, мат в четыре хода, а я вижу только в пять.

    Король черных стоял в углу и не имел ходов. Были у черных еще две фигуры: пешка и белопольный слон. Подобно бесплотному духу мог он носиться по белым диагоналям, никак не влияя на события. Не мог скиталец и исчезнуть, заставить убить себя. Но жил он

все-таки в реальном мире — игра есть сумма абстракций. Единственным предназначением несчастного призрака было отсчитывать ходы, но это и придавало смысл всей наивной расстановке.

                                                                                               14

    Пока черный белопольный слон носился по всей доске, белый в несколько ходов, обогнув нехитрые препятствия, по черным полям приближался и объявлял мат черному королю. И ходов этих было явно четыре. Настолько явно, что не надо было пересчитывать, каждый поворот его был как на ладони. Ведь не пересчитываем мы четыре ореха или четыре спички.

    — Это даже для календаря простовато, — сказал Дмитрий невесело, так как болезнь была рядом и мешала наслаждаться вечерней свободой. — Ну что ж, в четыре, так в четыре.

    — Нет, старик, ты не понял. Это календарь пишет в четыре, а я говорю в шесть. Нет, подожди... Совсем чокнулся... в пять...

    Что же это было? Отказался служить разум? Или, как пишут в отчетах о турнирах и в занимательных шахматных книгах, редкий случай шахматной слепоты? Да что там шахматы? Весь опыт жизни, вся наблюдательность — как все могло испариться, улетучиться? Вот где загадка!

    Фима сказал с жалким и комичным видом, но как-то искренне — не лишен был человек актерских способностей:

    — Проиграю тебе пару десяток. Я вижу в пять ходов, хоть режь меня.

    Оставалось еще раз подивиться, как может провалиться в бездну человек, и пожалеть бедного Дмитрия. В конце концов, иные утверждают, что видели и явления сверхъестественные, и нет оснований не верить им. Ошибки людей тоже описаны поразительные и необъяснимые. Но ошибки эти, кроме всего прочего, очень неодинаково травмируют тех, кто их совершает. Зная Митю, легко представить, что он пережил, если даже другим это покажется совершеннейшим пустяком. А пока не изменила ему только проклятая привычка к осторожности.

    — По десять, если желаешь.

    И черт дернул его еще добавить:

    — На наличные, разумеется.

    — Получишь немедленно — гляди сколько свидетелей. Ладно уж, поехали по десять.

    — Состоялось, — тихо сказал Дмитрий и тут же пожалел почему-то о сказанном.

    — Ходи, — сухо и уже без балагана сказал Фима.

    Дмитрий сделал первый ход слоном, подивившись, что вступительный ход не единственный. Фима тут же схватился за своего белопольного слона, а из уст Мити вырвался стон, иначе не назовешь.

    — Господи! Что ж я наделал? Какая убогая ловушка, какой стыд! Где были мои глаза?

    Поглядев беспомощно вокруг, он увидел, что зрителями были теперь все. Арнольд, свесившись, глядел с улыбкой на прозрачную шутку, одну из великого множества возможных на черно-белой доске. Юра, Лева, Витя и Леха, побросавшие свои занятия, пришедший Бобби, Кузьмич с Егоркой, блатные из "комнаты паханов", как называл пугливый Леха соседний, примкнувший к бараку домик, — все откуда-то взялись.

    С состраданием глядел на него Алик, не собирался шутить и комментировать Саша, молчал даже Миша, вечный третейский самозваный судья и комментатор. Глядела и Виолетта на драму, но страшнее всего было ему встретиться с взглядом Любаши, готовой вот-вот заплакать.

    "И что самое ужасное, — неслось в голове, — что мне не только от своего позора и от страха умереть хочется, но и десяти рублей проклятых жалко. Не надо было бы платить, полегчало бы..."

    Недаром один из величайших игроков сказал, что на шахматной доске нет места лжи и лицемерию. Действительность была неумолимой и страшной.

    — Смотри Яша, что я теперь делаю, — говорил веселый Фима, перебрасывая слона [...] на h1.

    Теперь пока белый слон завершает свой простейший маршрут, черная пешка пойдет на g2, запирая прочно своего слона, а сама будет подпертой белым королем. Все, на доске пат! Двигаться дальше по облюбованному теперь пути не позволяют правила, сперва требуется освободить дорогу черной пешке, чтобы она размуровала своего слона. Потом еще убить эту пешку на поле g1, где она

на краткий миг сделается королевой. И только тогда этот слон станет поистине вечным и одиноким скитальцем. Выходит, шесть ходов, а не пять и Фима не прав?.. Увы, не потребовалось Дмитрию на сей раз и секунды, чтобы увидеть беспощадную правду. Вторым ходом следовало убить проклятую пешку, чтобы она не смогла замуровать слона. Вот на что тратил по пути один ход белый чернопольный слон. Именно пять ходов — не больше и не меньше!

    Как помешанный, глядел Дмитрий на доску. Вспомнил тут же, что оставил в наружном кармане на расходы и мельчайшую игру две трешки и рубль, а остальное было в бронированном внутреннем, да у Любаши еще было неразменянных двадцать пять. Так что даже скрасить свой конфуз красивым жестом было трудно. Любаша прекрасно догадалась в чем загвоздка, уже готова была передать,

но слишком много было зрителей, и это чревато было новым уроном для ее Митеньки... Толпа и не думала расходиться.

    Спасение и финал всей истории были весьма неожиданными. Вдруг Арнольд обратился к Яше:

    — Вас, почтеннейший, Яшей величают?

    — Яша я, а что?

    — Получите юноша, — это уже предназначалось Фиме, и красная ассигнация спланировала на доску.

    — С меня пятнашка, Митя, — сказал Арнольд, закуривая. — Красивую ты ловушку поставил, куда там Фиминой... А Фима сам еще приплывет, — улыбнулся Арнольд.

    — Ради бога, Арнольд. Ничего с тебя не причитается, то ведь шутка была.

    Непереборчивый Фима десятку уже спрятал. А благодарный безмерно Дмитрий, полностью реабилитированный в глазах публики королем игр Арнольдом, продолжал тихо:

    — Я сейчас все верну, Арнольд.

    И говоря это Дмитрий знал, что Арнольд откажется, и знал, о чем думает Арнольд:  что дескать он, Дмитрий, радуется, зная, что Арнольду вернуть невозможно.

    — О чем речь, Митя? Пари есть пари. Все очень чисто, красиво, строго, и возразить нечего. Проигравший платит.

    14. На диаграмме представлена известная задача Котца и Кокелькорна в ее изначальном виде. Решение: 1. Be5! Bh1! 2. Bg3, 3. Bd6,

4. Bf8, 5. Bg7++. (1. Bb2? Bh1 2. Ba3 g2, 3. Bf8 — пат; 3. Kf2 g1Q 4. Kg1, 5. Bf8, 6. Bg7++.)

    У автора этого очерка есть личные воспоминания и переживания, связанные с приведенной задачей. Именно от него, году эдак

в 1975-м, будущий автор романа "Яблоки" — харьковский кандидат в мастера — узнал о "парильщиках" и коллизиях, возникающих

в рамках их своеобразной деятельности. Отметим, что успешные гроссмейстеры в жанре пари нередко выставляли весьма искушенным шахматистам видоизмененную позицию, создавая новые психологические проблемы своим оппонентам и "клиентам" (см. в книге

Ар. Твиста "Профессия аферист: игра на интерес").

2005

    В неблизком Израиле умер Александр Григорьевич Мацкевич, достойнейший кандидат на звание "Почетный шахматист Харькова"...

    Моим первым и единственным тренером был "АГ" — порядочнейший человек, бескорыстный добряк, умеющий ладить с детьми. Работая в харьковском Дворце пионеров, он воспитал сотни учеников, достигших разных шахматных и житейских высот. Не могу припомнить, чтобы кто-нибудь из них плохо отозвался о своем тренере.

    Мацкевич был фронтовик, участник героической защиты Ленинграда. После тяжелого ранения одна рука плохо его слушалась,

а пальцы этой руки были характерно сложены в щепоть. Он иногда пытался дать этой щепотью подзатыльник расшалившимся пацанам-шахматистам, но никогда не мог попасть по увертливым макушкам. Изредка практиковались им и "пенальти" — отеческий шлепок негнущейся стопой по мягкому месту нарушителя порядка. Поскольку результат попыток был таким же, как и в случае подзатыльника, ребята сами приводили штрафника к АГ и обеспечивали неподвижность цели. Больше всех радовался наказанию сам штрафник, а ритуал пробития "пенальти" стал среди учеников АГ притчей во языцех.

    АГ был шахматистом самобытного стиля. Столь же самобытен был его тренерский стиль. Как-то анализировали мы с ним партию, которую я проиграл. Я говорю: "Я думал, что соперник сыграет так-то и так-то". В ответ АГ поднял глаза от доски и проникновенно сказал мне: "Сёма, нужно не думать, а соображать"...

    Мацкевич был совсем "непробивным" человеком. Давно заслуженное звание заслуженного тренера Украины он все никак не мог оформить, пока за это не взялись его ученики. (Я горд, что оказался одной из тех формальных единиц, которые пошли моему тренеру

в зачет.)

    АГ часто ездил в качестве тренера на командные соревнования школьников. А личными турнирами, в которых он мог бы выполнить формальную норму мастера (и по практической силе, и по пониманию шахмат он был крепким советским мастером), он, порой, жертвовал ради детей.

    Один из его благодарных учеников в дальнейшем не раз способствовал тому, чтобы АГ побывал и за границей.

    В своей единственной дочке от позднего брака АГ души не чаял, а она, в благодарность, выпроводила уже пожилых родителей

на ПМЖ в Израиль... Все, кто хорошо знали Мацкевича, уверены, что по доброй воле он никогда не уехал бы из Харькова. Я был среди тех совсем немногих (к стыду харьковских шахматистов!), кто провожал его в Израиль, и видел его состояние... Там Мацкевич как-то прижился и даже возобновил соревновательную игру. Мне говорили, что он продолжал играть в израильских турнирах сеньоров, когда

ему было уже за восемьдесят...

2008

    В феврале 2008 года Харьков посетил Анатолий Карпов, некогда ЛЕНИНГРАДЕЦ.

Статья С. Губницкого "Четыре раунда с чемпионом мира"

(газета "Харьковские Известия", 19.03.2008)

    Цитирующие знаменитое пятистишие А. Пушкина "О сколько нам открытий чудных..." обычно опускают последнюю строку. Между тем "бог изобретатель" исправно вершит свои дела. Хочу рассказать о моих памятных встречах с двенадцатым чемпионом мира Анатолием Карповым, которым изрядно способствовал случай.

Раунд первый

    Впервые я увидел Анатолия Карпова в далеком 1965 году. Было это в Харькове, в городском шахматном клубе, где самородок

из Златоуста дебютировал в составе юношеской сборной России на командном чемпионате СССР среди школьников.

    Кроме его хорошей игры на доске младшего возраста, мне запомнилась такая деталь. Столы и стулья в клубе были рассчитаны

на взрослых шахматистов. А 14-летний Толя акселератом не был, и чтобы удобнее обозревать позицию, ему приходилось подкладывать на стул деревянные шахматные коробки (кто бы тогда взялся предсказать, что через десять лет он комфортно воссядет на мировом шахматном троне?).

    Уже в ту пору Карпов был очень сильным "блицером". Несколько раз после очередного тура он давал мастер-класс харьковским игрокам разного возраста и квалификации, безжалостно высаживая одного за другим по несколько кругов подряд. В один из таких дней занял очередь к Толе и я. Имея репутацию неплохого (по харьковским меркам) "блицера", я надеялся на успех в первом же "раунде". Помню, что держался хорошо, создал сопернику проблемы, но при обоюдно висящих флажках пропустил мощный удар и устоять

не смог. Ждать второй попытки не захотелось (а зря!), и проигранная блиц-партия осталась единственной, которую мне довелось сыграть один на один с будущим чемпионом мира. В первом раунде мы с Карповым были, как и полагается, по разные стороны шахматной доски.

Раунд второй

    В следующем году я попал в состав юношеской сборной Украины. Очередной командный чемпионат СССР среди школьников проходил в августе 1966 года во Владимире. Фаворитом считалась сборная России, за которую играли Тимощенко, Балашов, Карпов

(на первой доске младшего возраста)... А за нашу команду, между прочим, играли такие известные в будущем шахматисты, как Лернер, Палатник, Романишин, Штейнберг, на досках девушек — Семенова, Шуль-Литинская... Как бы там не оценивались наши шансы, команда Украины выиграла решающий матч у сборной России и сенсационно заняла первое место.

    На этом турнире состоялось мое знакомство с Толей Карповым. Запомнился совместный с участниками анализ романтической партии Кудишевич (Украина) — Карпов (Россия). Во втором раунде мы с Карповым находились по разные стороны уже двух шахматных досок.

Раунд третий

    Следующая, третья встреча с Карповым состоялась в июле 1967 года. Мне довелось провести с ним целый день. А было так.

Я дружил с Мишей Штейнбергом (светлая ему память), а он, в свою очередь, поддерживал тесные отношения с Карповым. И когда

мы с Мишей в составе сборной Украины приехали в Ленинград для участия в Спартакиаде школьников СССР, узнали, что и Карпов приехал играть за сборную России. Миша и Толя решили встретиться. На эту встречу, состоявшуюся в свободный от игры день, Миша взял и меня. Почти весь выходной мы провели втроем в прогулках по городу на Неве. Можно сказать, что третий наш раунд-раут прошел вообще без шахматной доски.

Раунд четвертый

    С того памятного дня прошло 40 лет, и с тех пор я Карпова ни разу не видел. Поэтому, когда узнал, что Анатолий Евгеньевич приглашен в Харьков, чтобы дать сеанс одновременной игры перед матчем Кубка Федерации между теннисистками Украины

и Бельгии, решился напомнить о себе.

    Я подготовился к блиц-встрече с ним (ясно было, что при плотнейшем графике Карпова можно было надеяться не более чем на пять минут индивидуального общения). Выбрал для подарка и надписал с намеком на нашу встречу в 1967 году одну из своих книг — "Необычный практикум по шахматам", а также подготовил для него автономную версию моего персонального сайта.

    Решив "сыграть инициативно", я подошел к Анатолию Евгеньевичу сразу, как только он появился в зале, где должен был проходить сеанс. С ним был и председатель Харьковской федерации шахмат С. Гусаров, народный депутат Украины и большой любитель тенниса.

Он знал меня и как автора шахматных книг, и как завзятого теннисиста, но не знал о моем давнем знакомстве с Толей Карповым. Поэтому заново представил меня чемпиону мира. Я напомнил Анатолию Евгеньевичу о себе и вручил подарок. Было очень приятно, что Карпов давнюю прогулку легко вспомнил и даже мельком упомянул один подзабытый мной эпизод. Чемпионская память!

    А дальше начался сеанс на 20 досках. И состав участников, как водится на сеансах чемпионов мира, был сильным — большинство перворазрядников и даже несколько кандидатов в мастера.

Ил. 8. Карпов дает сеанс в Харькове

    Сражались они с прославленным гроссмейстером вовсю, и организаторы сеанса — люди тенниса, не знакомые со спецификой шахматных баталий — попали в жесткий цейтнот. Они полагали, что Карпов разделается с соперниками часа за полтора и, исходя

из этого, запланировали начало пресс-конференции и присутствие гроссмейстера на торжественном открытии теннисного матча.

    И тут мне поступило от организаторов лестное предложение — доиграть партии сеанса за чемпиона мира! Тут же вспомнив

об упущенной в 1965 году возможности сыграть вторую блиц-партию с Карповым, я согласился.

Ил. 9. Губницкий заменил Карпова

    К моменту замены результат Карпова был +8, -0, =3. Мне осталось доиграть девять партий. Анатолий Евгеньевич оставил мне хорошее "наследство" — большинство его позиций были доброкачественными. Однако в одном окончании, чтобы не проиграть, предстояло решить немало проблем. В конце концов, этот небезошибочно разыгранный эндшпиль завершился вничью.

    Итак, мне удалось довести до победы семь из девяти оставшихся партий, еще две завершились мирным исходом. Общий результат сеанса таков: +15 -0 =5.

    В тот день, после пресс-конференции, Карпов (заядлый теннисист) еще успел поболеть на теннисном матче Украина — Бельгия, сыграть символическую партию-гейм с директором "Уникорта" В. Бурко и провести сеанс на шести досках в исправительно-трудовом учреждении.

    В тот насыщенный событиями февральский день 2008 года увидеть Анатолия Евгеньевича Карпова мне больше не удалось. Получается, что в четвертом раунде Карпов и я оказались по одну сторону девяти шахматных досок. В надежде на пятый раунд процитирую заключительную строку пушкинского пятистишия: "И случай, бог изобретатель"...

2010

    На сайте петербургской Академии шахматного и шашечного искусства появился написанный харьковчанином исторический очерк "ХАРЬКОВ и ПЕТЕРБУРГ: пересечения шахматных судеб".

    Что будет дальше? Поживем — увидим...

  с г